Римейкеры

ЗАТЕЯ почти гениальная по своей простоте. Чуть ли не каждое уважающее себя издательство выпускает свои серии мировой классической литературы, ссорится с конкурентами за переводчиков, разрабатывает собственное серийное оформление - а "ОЛМА-Пресс" назло всем отказывается изобретать велосипеды и начинает выпуск серии английской поэзии в переводах Самуила Яковлевича Маршака и в оформлении Владимира Андреевича Фаворского. Дать бы "ОЛMA-Пресс" премию за пропаганду классики и закончить разговор аплодисментами - но, к сожалению, делать этого не придется, ибо уже первенец серии, "Сонеты Шекспира", заставляет любителя книжного искусства нервно вздрагивать и долго протирать очки. Дело в том, что книга эта является почти точной копией издания 1948 года, но только копией усовершенствованной.

По-видимому, на изменения в существующем оформлении издателей спровоцировала формулировка в выходных данных: "Гравюры на дереве В.А. Фаворского". Только гравюры - но Фаворский, великий мастер и теоретик искусства книги, всегда работал над книгой целиком, мысля ее как единую ритмическую структуру, и не обозначал своего авторства в этом процессе просто потому, что это разумелось само собой. Для современных издателей, однако, ничто само собой не разумеется, и именно в книжную структуру они и позволили себе вмешаться.

Конечно, некоторые изменения в книгу пришлось бы внести в любом случае - например, заменить обозначение издательства, как бы хорошо оно ни смотрелось и на суперобложке, и на титульном листе. Вот была бы задача, достойная настоящего современного книжного графика - придумать для "ОЛМА-Пресс" завитушку, равноценную сочной монограмме "СП"! На это охотников не нашлось.

Кроме того, издание 1948 года было сугубо индивидуальным и ни в какие серии не входило. Способов обозначения серийности существует великое множество, и профессионал, безусловно, сумел бы отыскать среди них достаточно деликатный, не противоречащий всей книге в целом. Но издатели решили не мелочиться. Для серии был изобретен щит с неведомо чьим гербом и с девизом "Английская поэзия в переводах С.Маршака", а чтобы разместить этот геральдический шедевр, к книге добавили второй авантитул. Если вспомнить, что сам Фаворский называл титульный лист "дверью в книгу", то два авантитула можно было бы сравнить с двумя крылечками, ведущими к одной двери.

Соответственно в книге должны были появиться и два фронтисписа - иллюстрации к титульному листу. На одном из них, естественно, размещен портрет Шекспира - но только работы не Фаворского, а Пикова. Пиков, конечно, тоже хороший художник; но все же сонетов, например, Бена Джонсона в книгу Шекспира издатели добавлять не стали. На другом фронтисписе появился сам Маршак - в виде чудесной, впервые публикуемой гравюры Фаворского. Зато с суперобложки и с переплета имя Маршака исчезло - вместе с половиной орнамента; должно быть, формулировка "Сонеты Шекспира в переводах С.Маршака" была признана слишком старомодной. Никому не пришло в голову, что изображение на суперобложке, все целиком, с надписью и с орнаментом, есть такая же "гравюра В.Фаворского", как и любая другая, и что изымать из нее отдельные элементы - то же самое, что убрать несколько "лишних" штрихов из иллюстрации или строчку-другую из сонета. Теперь и на переплете, сляпанном из кастрированной суперобложечной композиции, и на суперобложке, вообще никакого отношения к Фаворскому не имеющей, но зато серебряной, надпись гласит "Шекспир. Сонеты" - видимо, издатели полагают, что чем-то это лучше, хотя на титульном листе и прежняя формулировка, и композиция сохранены.

Да не обвинит нас нетерпеливый читатель в мелочной придирчивости и ловле блох: в данном случае наша задача состояла как раз в том, чтобы показать, как можно испортить очень хорошую вещь самыми минимальными средствами. Приложив чуть больше усилий, можно достичь и большего эффекта. Вслед за Шекспиром "ОЛМА-Пресс" выпускает в той же серии "Избранное" Уильяма Блейка - тоже в переводах Маршака и в оформлении Фаворского, но в оформлении, прежде никогда не существовавшем, а настриженном из гравюр к тому же Шекспиру, буквиц к нему же - частично с подрезанным орнаментом - и фрагментов орнаментов самого Блейка.

Дочь Фаворского, Мария Владимировна, к которой мы обратились за комментариями, грустно заметила: "Мы уже почти привыкли, что с Фаворским обращаются, как с народным искусством. Каждый берет, что ему вздумается". Но нам представляется, что дело не только в том, кто что берет, - каюсь, грешен и автор этих строк, поместивший однажды завитушку работы Владимира Андреевича на обложку одного высоконаучного журнала, - а и в том, как распоряжается взятым.

Итак, читатели с нетерпением ожидают следующих выпусков серии "Английская поэзия в переводах С.Маршака". Не предложат ли нам, например, Водсворта с иллюстрациями к Пушкину? &