Ватиканский авантюрист, обманувший три разведки

Авантюрист поставлял информацию о ближнем круге папы Пия XII каждому, кто был готов платить.  Фото Майкла Питкарина

Автором этого сообщения был носивший в картотеке УСС два псевдонима (романтический – Корабль и весьма прозаический – Пыльный) важный для американской спецслужбы «источник» – некто Вирджилио Скаттолини. О нем позже скажут так: он был если не самым большим лжецом в мире, то уж точно единственным, чьи выдумки читали два президента США: Рузвельт и Трумэн. Недавно рассекреченные документы ЦРУ проливают свет на интересные детали сотрудничества Скаттолини с американской разведкой.

Из порнобизнеса – в разведку

Современники описывали его так: невысокого роста, довольно упитанный флорентиец, который многих смущал своим влажным рукопожатием. Это был лихой ремесленник от литературы, писавший в 20­–30‑х годах XX века на потеху невзыскательной публике порнографические романы и пьесы, где   фигурировали похотливые монахи, соблазненные богачами служанки, страстные амазонки и т.п. Чего стоят одни названия: «Эдакие женщины», «Кавалькада девственниц», «Амазонки на биде». На этой порномакулатуре Скаттолини неплохо зарабатывал. Но внезапно он перестал писать скабрезные тексты и начал регулярно посещать католическую церковь. Некоторое время он даже служил сотрудником аппарата францисканского ордена и в этом статусе опубликовал совсем другое, не в пример прежним, собственное произведение: поэму, восхваляющую папу Римского.

Толчком к этой метаморфозе послужил, вероятно, брак Скаттолини с красивой и набожной католичкой. Любовь, казалось бы, наставила человека на путь истинный, жизнь Скаттолини стала стремительно меняться, осанна понтифику сыграла свою роль: Вирджилио был приглашен на должность сотрудника ватиканской газеты L’Osservatore Romano. Но зарплата и гонорары его не удовлетворили, да и склонность к авантюрам сделала свое дело. Вскоре параллельно с репортерской работой он втайне занялся и другим делом: вошел в группу монсеньора Энрико Пуччи, неофициального пресс‑секретаря Ватикана и шпиона Муссолини при Святом престоле.

Пуччисты

Спецслужбы Муссолини присвоили Пуччи псевдоним Агент- 96. Он был завербован еще в 1927 году начальником итальянской полиции Артуро Боччини. У Агента‑96 были хорошие отношения с миром прессы и папской администрацией. Этого «крота» высоко ценили в итальянской разведке. Пуччи был в курсе всего, что происходило во дворцах Ватикана, он знал многое из того, о чем говорят в окружении понтифика – о монахинях, солдатах швейцарской гвардии, кардиналах, библиотекарях, а главное – о политике. Энрико Пуччи стал лучшим шпионом Муссолини в стенах Ватикана во многом благодаря своим ближайшим соратникам, среди которых был и Вирджилио Скаттолини.

Задачей Скаттолини было под прикрытием журналистской деятельности и используя свою должность помощника монсеньора Марио Воэма, издателя L’Osservatore Romano, проникать в антифашистские круги и сообщать имена «политически нестойких» граждан своему шефу – Пуччи, который, в свою очередь, передавал эту информацию спецслужбам Муссолини. Ценную информацию в неформальных беседах сообщал бойкому журналисту секретарь Государственного секретариата Ватикана Джованни Баттиста Монтини (будущий папа Римский Павел VI, был избран на этот пост в 1963 году). Разумеется, Монтини, симпатизируя Скаттолини, не подозревал о том, что тот – осведомитель.

Ситуация в стране быстро менялась: в 1943 году смещен и отправлен под арест Муссолини, а 4 июня 1944 года 88‑я американская пехотная дивизия освободила Рим от фашистов и нацистов. Вирджилио Скаттолини остался без работы и средств к существованию. Но не пал духом, да и жена‑красавица – мощный стимул не опуститься в нищету и ничтожество. И Вирджилио создал информационное агентство под названием «Общественный центр католического действия». Этот, по сути, пресс‑центр поставлял редакциям газет и журналов информацию о жизни Святого престола. Распространять новостные бюллетени Скаттолини помогал его помощник и родственник Филиппо Сетаччоли.

Вскоре после освобождения Рима Скаттолини попадает в поле зрения УСС. Он легко соглашается сотрудничать с американцами. Куратором Скаттолини становится руководитель итальянского отдела контрразведки УСС Джеймс Джизес Энглтон, который, впрочем, так ни разу и не увиделся с ценным агентом, а общался с ним через связников.

Новое направление потока информации

Одно из первых сообщений, которое получил Энглтон от Скаттолини, содержало информацию о том, насколько близко новоиспеченный «источник» близок к массиву ценных сведений. А именно – к ватиканским архивам, к которым у него был доступ. Скаттолини писал в своем рапорте: «После каждой аудиенции монсеньор Пио Россигнани, личный секретарь папы, выслушивает все, сказанное папой. Он часто готовит черновик записи сказанного, в который папа вносит свои исправления для того, чтобы это могло быть зарегистрировано в архиве» (цит. по: Joseph E. Persico. Roosevelt’s Secret War: FDR and World War II Espionage).

Вскоре в итальянскую резидентуру УСС Корабль-Пыльный начинает присылать сообщения о том, что происходит в ближнем кругу Пия XII, в частности подробные отчеты о 20 папских аудиенциях.

Затем Скаттолини было дано задание получить информацию о военных планах японцев в Тихом океане. Через некоторое время от него поступает доклад о тайной аудиенции папы Римского, в которой участвовали немецкий и японский послы в Ватикане. Отчет Скаттолини показался настолько убедительным, что на его основе была составлена шифротелеграмма и отправлена в Белый дом. Личный секретарь президента Рузвельта Грейс Талли (которая, кстати, до этого поработала секретарем нью‑йоркского кардинала Патрика Джозефа Хейза) написала руководству УСС в январе 1945 года: «Президент считает этот материал очень интересным и внимательно его перечитывает». Донесения Скаттолини считались настолько секретными, что доступ к ним был лишь с санкции президента или госсекретаря США.

Вероятно, так же внимательно изучал президент США материалы, полученные через Скаттолини, о том, что в высших японских кругах ходят антигерманские настроения, в Токио поговаривают о необходимости разрыва договора с рейхом. Другая часть донесения касалась тайных и неформальных переговоров между представителями советского командования и японскими высокопоставленными офицерами, где обсуждались варианты дальнейшего развития событий в акватории Тихого океана. По сути, речь шла о сепаратных переговорах.

Скаттолини снабжал американцев копиями дипломатических документов и телеграмм из Ватикана, в том числе отчетов папского нунция в Токио, который контактировал с крупными японскими чинами.

От Корабля-Пыльного УСС получил сведения о том, что папа Римский обсуждает со своим ближним окружением вопрос о переводе нью‑йоркского кардинала Фрэнсиса Спеллмана в аппарат Ватикана на высокую должность. (В Белом доме понимали, что это могло бы способствовать в дальнейшем избранию американца главой Римско‑католической церкви.)

Энглтон был доволен работой энергичного итальянца. Отмечали его работу и в Лэнгли, и в Белом доме. Одновременно Скаттолини снабжает информацией о новостях Ватикана собственных корреспондентов в Италии солидных газет и новостных агентств: New York Times, Agence France Press, La Nacion (Аргентина) и даже ТАСС. Это становится, можно сказать, легальным прикрытием его основной деятельности – шпионской.

Рассекреченный доклад, описывающий сеть получателей информации Скаттолини. Документ с сайта www.cia.gov

9 января 1945 года под руководством американского генерала Дугласа Макартура началась битва за Лусон – самый крупный остров Филиппинского архипелага. Армия США действовала совместно с филиппинскими отрядами сопротивления. Президент Рузвельт постоянно контролировал ход военных действий на этом участке. Он уже не сомневался, что через считаные дни произойдет разгром японцев. И полной неожиданностью для него стал доклад руководителя УСС Уильяма Джозефа Донована. Тот позвонил ему 11 января.

– Господин президент, получена информация такой важности, что я просил бы принять меня как можно скорее, – попросил Рузвельта о встрече Донован.

– Когда вы сможете быть у меня?

– Еду немедленно.

Рузвельт был невозмутим, как обычно на людях, но можно представить себе его эмоции, когда он услышал от Донована:

– Из римской резидентуры, господин президент. На днях состоялся разговор между папой Римским Пием XII и одним из его кардиналов. Говорили о возможности посредничества Ватикана между союзниками и Японией. В Ватикане есть информация, что японский принц готовит некий набор условий для обсуждения с США и Великобританией в целях достижения скорейшего мира. Даже обсуждались военные вопросы.

– Например? – спросил президент ледяным тоном.

– Некий апостольский источник в Токио сообщил в Ватикан, что японцы недавно ввели в строй новый линкор, оснащенный девятью крупными, возможно крупнейшими в мире, военно‑морскими пушками. Этим боевым кораблем командует адмирал Янучи. Отмечалось, что он католик. В донесении упоминается также наш посол в Ватикане Майрон Тейлор, который встречался со своим японским коллегой. Возможно, речь идет о конкретных участниках будущих переговоров.

– Переговоров, о которых мы ничего не знаем? – Губы Рузвельта слегка скривились. – Это не может быть дезинформацией? Перепроверьте все у Тейлора. Прошу вас сделать это максимально быстро. На Филиппинах гибнут граждане нашей страны. Какие еще переговоры?

Президент не спросил, а Доновал не счел нужным уточнять, что информация поступила Энглтону от Корабля-Пыльного.

Энглтон получил приказ Донована: немедленно проверить поступившую из Ватикана информацию и доложить о надежности ее источника. К этому времени у Энглтона уже появились сомнения в отношении Скаттолини, когда стало известно, что тот попытался продать предназначенный для американцев материал другим разведкам, в том числе британской МИ‑6 и агентам французской спецслужбы. Энглтон даже стал подозревать, что Скаттолини снабжает информацией также советскую разведку, однако эта информация не подтвердилась.

Сведения Скаттолини о том, что в Ватикане состоялась встреча между американским послом Майроном Тейлором и послом Японии Кеном Харадой, где якобы обсуждались вопросы перемирия в Тихом океане, были проверены быстро. Оказалось, что не было никакой информации о такой встрече ни в секретариате Ватикана, ни в посольстве США при Святом престоле. Посол Майрон Тейлор был обескуражен, когда его спросили о встрече с японцем, и заявил, что ничего подобного не было.

Тем не менее до полного выяснения обстоятельств сотрудничество УСС со Скаттолини продолжалось. Но вскоре подозрения о нем как о поставщике ложных сведений окончательно подтвердились. В то время когда президент США Рузвельт собирался на переговоры на высшем уровне в Ялту, из Рима поступило полученное от Корабля-Пыльного сообщение о некоем «представителе Белого дома», направившем информацию в Ватикан относительно будущего Польши. Президент точно знал, что такого сообщения никогда не было и быть не могло. Тем более что доклады других источников УСС опровергали информацию Скаттолини.

Новый президент США Гарри Трумэн, который, согласно Конституции, занял этот пост 12 апреля 1945 года после внезапной кончины Рузвельта, ознакомившись с донесениями УСС, составленными на основе информации от Корабля-Пыльного, поставил точку во взаимоотношениях с высокооплачиваемым выдумщиком. Итальянца отстранили от сотрудничества с УСС. В сентябре 1947 года в Риме итальянские власти арестовали Скаттолини по представлению отдела специальных операций УСС. Начались допросы, которые продолжались полгода.

В УСС пытались выяснить, не был ли Скаттолини японским шпионом и не готовились ли его ложные показания с целью рассорить союзников по антигитлеровской коалиции. Но никаких доказательств работы на Токио не было найдено.

Отрабатывали и такую версию: не был ли Скаттолини сотрудником итальянской разведки, задачей которого было поставлять американцам ложную информацию? Высказывались предположения, что такую спецоперацию могли разработать и сами ватиканские спецслужбы.

Аналитики УСС занялись перепроверкой и анализом полученных от него отчетов. Вывод потряс и Энглтона, и самого Донована: 35% докладов Скаттолини, полученных от него с сентября по декабрь 1945 года (а это 435 отчетов!), были «частично правдой, 16% были определенно ложными, а остальные не поддаются точной оценке». Проще говоря, вчерашний порнограф и авантюрист обильно кормил американцев фальшивками и полуправдой. Разумеется, за хорошие деньги – Энглтон передавал ему по 500 долл. в месяц (в те годы это была приличная сумма).

В рассекреченном недавно докладе‑обзоре ЦРУ так характеризуется информация, исходившая от Скаттолини: «Можно предположить, что материал способствовал дезинформации и сбиванию с толку правительственных чиновников США, ответственных за анализ внешней политики Ватикана в рассматриваемый период. Поскольку материал был также получен несколькими более мелкими союзными странами с меньшими возможностями для оценки разведывательных данных, предполагается, что он оказал еще более серьезное влияние на их оценки политики Ватикана».

Упомянутый доклад‑обзор ЦРУ называется на первый взгляд необычно: «Бумажные фабрики» и фальсификации». В преамбуле поясняется, что «бумажными фабриками» называются разведывательные источники, поставляющие информацию из смеси достоверных сведений, пропаганды и выдумки. Объем, форма и неясное происхождение этой смеси препятствуют успешному анализу и оценке получаемых данных.

Американские спецслужбы сильно прокололись со Скаттолини. Впрочем, на карьеру Энглтона эта неудача не повлияла, и он продолжал уверенно  двигаться к посту руководителя контрразведки ЦРУ, который успешно займет в 1954 году. Энглтон, кстати, был весьма удивлен, когда узнал, что стенограммы папских аудиенций не велись и в архивах Ватикана не было документов, которые обильно «цитировал» в своих донесениях Скаттолини.

Правую руку Скаттолини, его двоюродного брата Сетачолли, тоже ненадолго арестовали в Риме, но вскоре отпустили, убедившись в том, что он был лишь техническим исполнителем заданий фальсификатора и авантюриста.

Мы к коммунизму держим путь

По мнению историка-иезуита Роберта Грэма, ушедшего из жизни в 1997 году, окончательно дискредитировал себя Скаттолини, когда начал сотрудничать после войны с Компартией Италии. Для итальянских коммунистов он готовил антиватиканские эссе и реплики, статьи и ехидные фельетоны. Это происходило во время важной предвыборной кампании весной 1948 года, во время которой Компартия боролась за власть. В Швейцарии вышел подготовленный Скаттолини сборник антиватиканских материалов ­– два тома под названием «Тайная дипломатия Ватикана». И начались скандалы. Упомянутые в книге люди возмущенно отвергали обвинения в свой адрес и через суды опровергали написанное Скаттолини. Кончилось тем, что сам авантюрист, вкусивший горечь и грязь скандалов, следственного изолятора и допросов, отошел от политики и шпионажа и зажил тихой жизнью обывателя. По некоторым данным, пытался писать мемуары.

В течение нескольких лет литературный талант и фантазия Скаттолини выливались в фейковые (как сегодня сказали бы) донесения американским, английским и французским разведчикам, которые считали его надежным источником информации. А ведь шла война, тут не до розыгрышей и фальсификаций. Да и итальянским коммунистам после войны он оказал медвежью услугу. Пожалуй, лучше было бы, если бы Скаттолини продолжал писать про всяких девственниц и амазонок, и тогда наверняка никто не стал бы придираться к плодам его фантазии, а вреда от него нашим тогдашним военным союзникам было бы меньше.