Алексей Рощин Чего они так всполошились? Виной тому практически господствующее ныне представление о «Стране Лимонии» - Советском Союзе, который, дескать, жил не тужил, «благосостояние советского народа неумолимо росло» - и тут, на тебе, иуда Горбачев вздумал (видимо, по наущению мировой закулисы) проводить какие-то «свободные выборы», разводить какую-то «демократию»… Ну, всё и посыпалось!
То есть многие (и, как казалось доселе, и сам Путин) убеждены, что если бы не проклятые демократы с их выборами (откуда они только свалились на нашу голову?!), всеми этими безбожными «Съездами народных депутатов», фракциями, депутатскими группами и прочей бесовщиной – ничего бы и не было: стоял бы доныне совок как стоял, строили бы мы себе потихоньку БАМ, всякие ГЭС, а на хищения социалистической собственности жаловались бы в ОБХСС. Собственно, до недавнего времени и ругательство такое было в ходу – «демократ проклятый!» - сейчас оно только несколько подзабылось…
И казалось, уж кто-кто, а Путин-то все эти «уроки перестройки» выучил назубок и больше никакой такой «демократии» не допустит. Ан нет! Словно по звуку волшебной дудочки крысолова, он вдруг зачем-то снова разрешил создавать партии, разрешил выборы губернаторов, в Москве – явно с его благословения – творится уже натуральная демократическая вакханалия: злостного оппозиционера натурально выпустили из тюрьмы (!) и позволяют ему практически всерьез претендовать на, как многими считается, третий по значимости пост в стране!
Как же так?! Истовые «государственники» сейчас настолько раздосадованы и сбиты с толку, что среди них распространяется самая мрачная конспирология: мол, проклятая «закулиса» дотянулась-таки до своего «генерал-резидента», (которым – ай-яй-яй! – все-таки оказался доселе нежно любимый Владимир Владимирович), и приказала ему «развалить Россию». Типа, пора уже. И вот Путин мается, мнется, тянет резину – но сделать ничего, дескать, не может, приказ-то надо выполнять…
Ну ладно, отвлечемся от бредней, поговорим по существу. Вопрос-то действительно интересный: зачем ОНИ всё это делают? Почему не захотели оставить все как раньше, в 2007 или даже 2010 году – полный зажим, 7 партий на страну, из которых все – фейковые, повсеместная полная, нескрываемая имитация выборов и постепенное сжатие всей выборной системы?..
Природа власти
Для понимания сделаем небольшой экскурс в основы. Поговорим о природе власти и подчинения. Почему люди подчиняются «начальству»? Как вообще образуется это понятие?
Упрощая (но не отходя далеко от истины), можно сказать так: власть в Кремле может чувствовать себя более-менее спокойно, если она знает: в случае любого рода волнений и недовольства она даст приказ рядовому омоновцу – и рядовой омоновец возьмет дубинку и пойдет бить ею всех смутьянов по головам. Без раздумий и рефлексии – «а надо ли? А это ведь братья мои…» и т.п. ереси.
Но ключевой вопрос – а ПОЧЕМУ омоновец подчинится, а не пошлет на хрен власть с ее приказами? Каковы, собственно, механизмы этого подчинения? С какой стати ОМОН подчиняется?
Думаю, я могу назвать момент, когда вера путинской группировки в свою неуязвимость была впервые серьезно поколеблена. И нет – это вовсе не Болотная и не Сахарова, это случилось раньше. Манежка! Волнения «спартаковских фанатов» по поводу убийства Егора Свиридова, напоминающего Хорста Весселя наших дней – вот здесь был Рубикон.
Потому что волнения продолжались и продолжались несколько дней подряд, людская масса выплескивалась и выплескивалась на улицы Москвы в виде раздраженных и озлобленных молодых людей – и казалось, еще немного, и город будет во власти анархии. Тогда, кстати, и взошла звезда нынешнего министра МВД Колокольцева – он единственный из «начальства» тогда сумел эффективно и вступить в переговоры с «восставшими гопниками», и одновременно руководить массовыми задержаниями.
Вся тонкость тогдашней ситуации состояла в том, что ни для кого, собственно, не было секретом: омоновцы, противостоящие манифестантам, в своей массе – на 80-90% - думают точно так же, как они; и их лозунги типа «Россия для русских!» - омоновцам уж точно ближе, чем «план Путина» или «партия реальных дел». Думается, тогда по монолиту Кремля пробежала первая, еще невидимая глазу трещина; люди «из-за стены» увидели, что, собственно, кроме тонкого слоя омоновцев, их от бушующей хтонической массы ничто не отделяет.
Тогда ОМОН справился, не подвел; после массовых задержаний волнения пошли на убыль. Но, думается, выводы Кремль сделал: именно с той поры госполитика стала медленно, но верно разворачиваться.
В поисках легитимности
Обратимся к истории. Вот – дружина какого-нибудь князя на заре Киевской Руси. Пошто дружинник подчиняется приказам своего князя? Ну, первая причина очевидна: князь – мужик мощный, опытный боец; ему не подчинишься – так он тебя и зарубит, недорого возьмет. То есть одна из первейших и самых очевидных причин подчинения власти – банальный страх перед насилием с ее стороны. Фиксируем.
Идем дальше. Князь призывает дружину по быстрому похватать манатки и идти прибивать щит на врата Царьграда. У дружинника, может, были совсем другие планы на ближайшее будущее и вообще он о Царьграде не думал не гадал – но от откликается на призыв, опять же, подчиняется. Почему? Ведь мог бы сбежать?
Но наш дружинник верит в своего князя; князь – мужик лихой, удачливый, КОМПЕТЕНТНЫЙ в военном деле; с ним идти – большой шанс, что обломится хорошая добыча. Так мы видим второй повод к подчинению – веру в удачу и компетентность руководства.
Наконец, вот наш дружинник вернулся в родной город, сидит в своем доме, уже отойдя от ратных дел, занимается хозяйством; тут приходят от князя – собирают ОБРОК. Почему дружинник платит, то есть, опять же, подчиняется? Боится? Верит, что компетентный князь сумеет распорядиться его деньгами лучше, чем он сам? И это тоже, но есть и третий стимул: дружинник видит, что оброк собирают со всех горожан, и все покорно платят. Зачем же выделяться, если соседи – уважаемые люди – платят и не выпендриваются?
Так мы получаем третью важнейшую составляющую механизма подчинения власти – конформизм. «Я как все», «все отжимаются – и я отжимаюсь».
Страх подвергнуться насилию со стороны более сильного, надежда на удачу, конформизм – вот три слагаемых власти и подчинения. А что такое, с этой точки зрения, легитимность (словечко, которым в последнее время бросаются все кому не лень)? Тут все просто: легитимность – это готовность подчиняться власти в отсутствие прямой и явной угрозы насилия.
То есть когда главарь банды, захватившей заложников, приказывает всем лечь на пол и заложить руки за голову, а все подчиняются – это не значит, что его власть обладает легитимностью; ему подчиняются, потому что у него и у его подручных в руках автоматы. А вот когда начальник полиции отдает приказ спецназу идти на штурм – те выполняют приказ именно потому, что он легитимен.
Так вот, вернемся в наше время. Страна у нас очень большая, 140 миллионов человек – не шутка; вопрос легитимности верховной власти в таком жутко протяженном пространстве – всегда ключевой. Как держать всех в повиновении? Над этим вопросом все отпущенное им историей время бились – и в конце концов сломали себе на нем шею – большевики.
В принципе, всю историю СССР можно рассматривать как своего рода квест «в поисках легитимности». Пришли большевики к власти, соблазняя трудящих рассказами о том, что они знают нечто такое, чего никто больше не знает («обладают самым передовым в мире учением»). Упор на компетентность и удачу – вторую составляющую власти; зажечь удалось не так чтобы очень многих, поэтому пришлось переключиться на террор Гражданской.
В 20-е годы была сделана попытка отойти от Первой составляющей и снова, в более спокойной обстановке, убедить трудящих подчиняться, так как большевики самые умные, удачливые и знают что делают; в итоге к исходу 20-х большевики вновь едва не потеряли власть и были вынуждены опять переключиться на террор, которым занимались уже плотно и без перерыва на протяжении всех 30-х, 40-х и первую половину 50-х. Уничтожили и пересажали неколько десятков миллионов человек, создали в стране уникальную атмосферу всеобъемлющего страха, переходящего в так называемый «энтузиазм» (то есть готовности слепо и бездумно, с песнями подчиняться чему угодно, любым, самым диким указаниям власти).
Выдохлись, к середине 50-х террор худо-бедно остановили. Тут «прививки страха» хватило надолго, однако к 80-м выросло и даже стало уже подбираться к властным рычагам поколение, которое сам Большой Террор не застало, родилось позже. Одновременно, в связи с большими успехами советского строя, у людей стали нарастать огромные сомнения в компетентности и даже простой удачливости стоящей у власти группировки.
Проблемы, которые ощутила коммунистическая власть в 80-е, описываются просто; власть спросила себя – «а почему мне, собственно, подчиняются? С какой стати?» - и не нашла ответа.
Проблемы всякой власти – в том, что она эфемерна, в генах не записана. Всякий, на кого не наставлен безапелляционный автомат, вправе спросить – а почему это я подчиняюсь? И надо искать ответ.
Совки, измученные рыночной реальностью, сейчас дружно стонут: «Господи, ну ведь так хорошо жили! И зачем родные «красные» объявили эти чертовы всеобщие выборы??» Так ведь ИМЕННО ПОЭТОМУ.
КПСС пошла на выборы вовсе не потому, что по-самурайски решила сделать себе харакири; почитаем материалы той же 19-й партконференции 1988 года, объявившей невероятное – разве там стоял плач и стон? Нет, решение было встречено практически всеобщим одобрением и даже ликованием. Потому что ПРОБЛЕМУ нарастающего отсутствия легитимности все эти секретари обкомов прекрасно себе представляли! И КПСС шла на выборы, чтобы победить – и снять ее с повестки дня.
И основания коммунистов надеяться, что их выберут, были, на их взгляд, вполне весомыми. «Мы же вас не убиваем? Не убиваем. БАМ строим? Путевки в профкоме даем? Благосостояние советского человека растет неуклонно? Неуклонно. Так какого ж рожна еще вам надо?! Проголосуете – и все опять будет чики-бемс».
То есть большевики захотели воспользоваться третьим фактором, важнейшим ресурсом легитимности – конформизмом. «Как все, так и я». Собственно, на конформизме и основана сама идея демократии как формы правления. Конформизм – психологическая основа демократии. «Я подчиняюсь этой власти, потому что за нее выступает большинство; а кто я такой, чтобы идти против большинства?»
Большевики исчерпали ресурс страха, и были вынуждены прибегнуть к ресурсу конформизма. Они действительно были уверены, что все за них проголосуют – и можно будет править как прежде…
Но не угадали: с момента введения реальной демократии до полного краха КПСС и развала Союза прошло всего каких-то три года.
Однако это нельзя назвать «ошибкой коммунистов», о чем я тут и толкую: в безнадежной ситуации они попробовали последний шанс, выкинули на стол последний козырь, – и он не сыграл.
Прыжки Путина
Как ни смешно, но ситуация с «совком №2», бережно выстроенным Путиным, сейчас в точности воспроизводится. Власть кремлевской верхушки опять начинает «провисать»: в ее удачливость верят все меньше, ресурс страха невелик; как же заставить в критический момент омоновца работать дубинкой?
В 1993, в октябре, когда власть в Кремле в очередной раз висела на волоске, из Москвы, как известно, исчезла милиция. Полностью. Ее вообще не было видно нигде: по городу ездили вооруженные отряды «на штурм мэрии», «на штурм Останкина» - никаких сил охраны правопорядка нигде не было и в помине.
Ельцину удалось раздобыть несколько танков для штурма Белого Дома, захваченного «мятежным Верховным Советом» - однако не было солдат-танкистов, чтобы стрелять - тоже разбежались. Говорят, экипажи танков (которые в конечном итоге и решили исход противостояния) набрали из офицеров – капитанов, майоров и полковников, пообещав каждому по 5-10 тысяч долларов.
В 1993 году 5-10 тысяч долл. – как раз была цена недорогой московской квартиры.
В 2012 году по указанию Путина особо отличившимся при разгоне демонстраций 6 мая омоновцам выдали в качестве поощрения квартиры. Как видим, цена, выплачиваемая режимом за «охрану правопорядка в критический момент», особо не меняется.
Однако страна слишком велика, недовольного народу в нем много, если поощрять всех необходимых для сохранности режима омоновцев квартирами – квартир не напасешься. Лучше, если омоновец станет «выполнять свой долг» по какому-то менее затратному основанию. Например, из конформизма. «Как все, так и я», «власть нашу выбрало большинство, а эти отщепенцы хотят ее свергнуть!»
Забота Путина о состоянии ума рядового омоновца кажется преувеличенной – но надо понимать, что в данном случае «омоновец» есть функция настроений, преобладающих в обществе. Считает общество в целом власть легитимной – омоновец пойдет с дубинкой наперевес; не считает – ОМОН дрогнет в самый ответственный момент.
Сердюков
И кстати – практически уверен, что именно «манежка» послужила «долгоиграющей» причиной отставки Сердюкова. Дело в том, что нет сомнений: Сердюков как министр устраивал в Кремле практически всех – и «силовиков», и «газпромовцев». Он прекрасно разруливал финансовые потоки, оптимизировал армию, делая ее менее затратной и более компактной, а главное – более прозрачной для кремлевских финансистов.
Ведь и причина, почему Сердюкова «посадили» на оборону, была абсолютно прозрачной: кремлевские не хотели очень уж делиться деньгами с краснолампасными генералами, коих эффективные менеджеры дружно презирали за полную никчемность и бездарность. Потому и дружные стоны и жалобы толстозадых «паркетников» на «негодяя Сердюкова» воспринимались в Кремле в лучшем случае с добрым юмором, а то и как свидетельство правильной работы «мебельщика».
Однако все изменилось после Манежки. В Кремле осознали, что опираться на один только ОМОН, пусть он и показал себя надежно – все равно что стоять на одной ноге. Захотелось прикрыться чем-то еще, более весомым.
И вот тут и прояснилось единственное, но очень слабое место Сердюкова как министра обороны: пусть у него (с точки зрения его кураторов) все блестяще с финансовой отчетностью, пусть он сделал управление армией менее громоздким и затратным – все это меркнет перед тем, что у него нет ни одного верного полка, не говоря уж о дивизии. Даже наоборот: в критический момент, когда от армии потребуется расстрелять очередной Белый Дом – командиры, не дай бог, только из ненависти к Сердюкову развернут орудия в другую сторону…
И Сердюкова пришлось, очень сожалея, убирать и заменять на популярного Шойгу. Ничего личного! Только ИМ хочется надеяться, что в критический момент Шойгу даст им несколько верных частей, чтобы заменить ОМОН или помочь ОМОНу.
ГКЧП, как мы помним, тоже в этом плане рассчитывал на боевого маршала Язова, и даже дал соответствующий приказ.
История ничему не учит. Путин мечется ровно так же, как и большевики в 80-е, пытается включить все ресурсы разом, дабы сохранить уплывающую между пальцев власть: подгребает под себя армию, разрешает выборы, разыгрывает отца родного, который один может защитить «в кольце врагов».
Навального не снимут с выборов: режиму жизненно важно убедить всех, что за ним – действительно большинство.
Мнение авторов может не совпадать с позицией редакции «Независимой газеты»;
Комментировать
комментарии(2)
0
Очень интересная статья. С правдоподобными построениями. Но абсолютно неправильными выводами. Нет возможности по каждому пункту ответить. Упомяну про пример с начальником полиции. Почему его слушают? Потому что легитимен. То есть, назначен правильным указом правильного начальника. А если вдруг начальника начальника снимут? Или вообще власть в стране захватят революционеры? Тогда, по логике автора, легитимность исчезает и все разбегаются по домам. Но всё это было в реальности в нашей истории и было совсем не так. В ноябре 1917-го года власть в России захватили большевики. В Петрограде все защитники законной власти разбежались (хотя, не из-за отсутствия демократии и свободных выборов, которые вскоре и состоялись). А в Москве и в других городах большевики встретили мощное сопротивление, которое вскоре превратилось в Гражданскую войну. Почему эти люди сопротивлялись? Ведь не было в их действиях никакой легитимности? Или была? Была. И исходила она от принятой ими присяги. То есть, от священной клятвы. Можно сказать, от идеологии. И эта вот идеология для любого военного человека значит, зачастую, больше страха, конформизма и надежды на удачу. Гражданскому человеку, не служившему в армии, это трудно понять. Тем не менее, для многих (не для всех, конечно) это именно так. Поэтому рассуждения про Манежку и ОМОН выглядят совершенно по-детски наивными. ОМОН выполнит свою задачу в любом случае. И армия. Кстати, автору следовало бы знать, что существуют ещё внутренние войска, которые армии не подчиняются. То есть, в смысле безопасности вводить выборы нет никакой необходимости. А ввёл Путин эти выборы, поскольку чувствует себя очень уверенно. Видит, что несистемная оппозиция сдулась и способна производить только нелепые лозунги. "Не врать и не воровать", например. (Почему сюда не добавить "Не убий", "Не прелюбодействуй" и т.д.?) Кроме того, нужно взрастить новое поколение политиков 20- годов. Выборы будут способствовать не легитимности (которая , по определению, есть у любого чиновника), а отбору будущих руководителей. Именно, эффективный отбор политиков и является единственной функцией выборов. Во всех странах. В СССР такого отбора не было, а было прямое кооптирование. Что и привело к вырождению власти.
0
Цена присяги - однокомнатная квартира по внутреннему курсу ...
Комментировать