Приглашенный на казнь

Серджо Д’Анджело. Дело Пастернака: Воспоминания очевидца. – М.: Новое литературное обозрение, 2007. – 192 с.

Лауреат премии Liberty итальянский журналист Серджо Д’Анджело (р. 1922), описывая историю передачи Пастернаком за границу рукописи «Доктора Живаго», называет себя «очевидцем» событий. Правильнее было бы – «участником». Или – с точки зрения советской власти – «соучастником»: ведь Борис Леонидович тогда вручил свой роман именно Серджо. Пастернак осознавал все последствия такого поступка. «Это «Доктор Живаго». Пусть он увидит мир, – сказал поэт. И прощаясь, добавил: – Теперь вы приглашены на мою казнь».

Д’Анджело описывает перипетии, связанные с изданием, шантаж Москвы, стремившейся не допустить сначала публикации «Живаго», а затем получения его автором Нобелевской премии («запретный триумф»). Думается, абсурда в этой истории было побольше, чем в невольно процитированном Пастернаком названии романа Набокова. Подробно рассказано и о борьбе за судьбу «заграничных фондов» (гонорары за издание романа), в которой принял активное участие автор мемуаров, задумавший учредить премию Пастернака.

Интересны воспоминания и описанием background’а эпохи: «Москва – огромная столица, которая живет в нужде. В магазинах пусто, а то, что попадается на прилавках, как правило, низкого качества. Одеты люди большей частью скверно, куда ни пойдешь – всюду приходится выстаивать длинные очереди. Ресторанов, кафе, кинотеатров мало; Большой театр остается одинокой звездой с несколькими мелкими спутниками. Уличное движение представлено редкими личными автомобилями (которые принадлежат обычно ответственным руководителям), такси в небольшом количестве, битком набитыми автобусами и громыхающими грузовиками. С наступлением вечера зажигаются все окна, и в центре, и на окраинах, – но это отнюдь не добрый знак, а знак повсеместного распространения коммуналок, где каждую комнату занимает отдельная семья. Кроме того, много, очень много пьяных – больше, чем в других мегаполисах мира. Милиция по ночам собирает по улицам тех, кто уже погрузился в дремотное состояние, и сдает их в вытрезвители, где за несколько десятков рублей им причитаются в обязательном порядке промывание желудка, душ и раскладушка».

Повествует Серджо и о любопытных фактах внутри итальянской Коммунистической партии. Вдова основателя ИКП Антонио Грамши Юлия Шухт обвиняла тогдашнего вождя партии Пальмиро Тольятти «в нечестной закулисной игре, направленной на то, чтобы помешать освобождению Грамши из тюрьмы и его возврату к активной политической жизни». Позже ее обвинения подтвердились.

Любые свидетельства субъективны. Послесловие к книге, написанное сыном Пастернака Евгением, содержит целый ряд замечаний и возражений в адрес Серджо. Вряд ли в спорах рождается истина, но что множество точек зрения, свидетельств эпохи способствуют ее появлению – несомненно. Пусть цветут сто цветов.