Андрей Зайцев Норманн Лебрехт. Маэстро Миф. Великие дирижеры в схватке за власть. – М.: Издательский дом «Классика XХI», 2007. – 448 с.
Один из лучших отрывков прозы ХХ века принадлежит Владимиру Набокову. В романе «Защита Лужина» он описывает шахматную партию главного героя с итальянским гроссмейстером Турати. Небольшой повествовательный фрагмент, передающий напряженную борьбу двух великих умов, сделан настолько изумительно, что ты чувствуешь музыку шахматной партии (Набоков передает сражение на доске как борьбу двух музыкальных тем). В свою очередь, Норманну Лебрехту удалось сделать практически невозможное – он написал книгу о великих дирижерах так, что читатель в буквальном смысле слова ощущает музыку, которую они исполняли, и манеру, в которой они это делали.
На обложке книги стоит модное нынче слово «автор бестселлера», но в отличие от новомодных ныне авторов, пытающихся изобразить что-нибудь гламурненькое из жизни богатых невест, томящихся без жениха, или отчаянных и безумных менеджеров, «Маэстро Миф» действительно текст, стоящий внимания самого строгого эстета.
Стоит оговориться, что блестящее впечатление эта книга производит и на людей, не сведущих в музыке, и на профессионалов, насколько об этом можно судить по отзывам. Однако не будем превращать рецензию в рекламный проспект и попробуем подумать над вопросом: в чем секрет притягательности автора?
Возможно, он смог «поверить алгебру гармонией» и показать повседневную жизнь волшебников с палочкой, по мановению руки которых огромный оркестр вступает и замолкает. Бетховен, Вагнер, Караян, Малер – вот далеко не полный список действующих лиц, начинающих звучать под пером Лебрехта. Едва заметными мазками он создает не просто портрет композитора или дирижера, а звучащий образ, голограмму человеческого характера.
При этом «Маэстро Миф» совсем не хвалебная песнь человеку во фраке, напротив, автор не скрывает своей задачи: развенчать миф о всемогуществе дирижеров, показать, что раскрученность таких имен, как «Караян», – во многом результат рекламы и продуманной политики со стороны владельцев огромных сетей звукозаписи. Он не щадит своих героев: подробно и правдиво рассказывает о невыносимо тяжелом детстве одного персонажа, который преодолевал свои детские комплексы, став настоящим диктатором за пультом, повествует о необузданном стремлении к власти и не слишком удачной личной жизни других. Но странное дело, раскрывая частную жизнь великих мужей, Лебрехт не скатывается ни в желтизну, ни в погоню за дешевыми сенсациями. Напротив, за внешней легкостью и занимательностью изложения стоит большая, скрупулезная исследовательская работа, о чем свидетельствует хотя бы большая библиография.
Но дело не только в нахальном целомудрии автора, который любит своих героев и четко понимает грань, за которой смелость превращается в бестактность, а откровенность в сплетню. Дело все в том, что Лебрехт – превосходный рассказчик. Возможно, это заслуга переводчиков, но по мастерству повествования о предмете его можно сравнить лишь с лекциями по литературе Владимира Набокова. И Набоков и Лебрехт – крайне субъективные и жесткие рассказчики, но именно это и придает их творениям неповторимый вкус, который невозможно спутать со скучной профессорской лекцией. Нет в этом повествовании и «фанатского» задора, попытки вознести неумеренные хвалы удивительным мастерам дирижерской палочки.
Кроме того, «Маэстро Миф» – попытка ответа на два «главных» вопроса – сколько стоит «рукопись продать» и совместны ли «гений и злодейство». Начнем с первого. Почти за сто лет гонорары великих дирижеров взлетели на заоблачную высоту, и это нормально, поскольку классическая музыка приносит деньги не только брендовым исполнителям и кудесникам с палочкой, но и тем, кто продает музыкальные диски.
Обе стороны увеличивают цену на свой продукт и пожинают плоды своих непыльных трудов. Что же касается второго вопроса, то на него также дан утвердительный ответ: гений вполне может быть злодеем или, если употребить более мягкое выражение, вполне способен совершить весьма сомнительные поступки. Однако эти печальные деяния часто не осуждаются обществом, а придают признанному таланту неповторимый шарм. Именно благодаря ему классическая музыка, несмотря на всю свою немеряную сложность, продолжает завоевывать все новых поклонников.
