Валенки

Варлен Стронгин. Тюрьма и воля Лидии Руслановой. - М.: Молодая гвардия, 2005, 240 с.

Знаю из рассказов матери, что во время Великой Отечественной войны в тылу и на фронте во время отдыха люди много пели. Хором и в одиночестве, под музыкальные инструменты и без них. И даже не при застолье. А уж при нем обязательно. Постоянный стресс требовал такого самого простого выхода. Пели популярные эстрадные шлягеры, песни из кино, оперетту, народное. Из всех звезд, чей репертуар распевал народ, чьей манере пытались подражать, безусловно, первой была Лидия Русланова.

Действительно, народный самородок. Саратовская сирота. Без систематического музыкального и общего образования. Певшая неправильно с позиций классического вокала. И бешено популярная с детства. В Саратове в церковь, где пела в хоре приютская воспитанница, народ валил, чтобы специально ее послушать.

Она исполняла и городские романсы, и советские песни, но больше всего славы собирала с народного репертуара. В России уже в XIX веке сложилась школа профессионального народного пения. Однако Лидия Русланова и в нее как-то не очень вписывалась со своим странным, слегка "надтреснутым" голосом, с манерой лихо перескакивать из одной тональности в другую. И тем не менее ее творчество высоко ценили и Шаляпин, и Обухова, и Шостакович. Содержание многих народных песен в сочетании с раскованной манерой исполнения вообще превращали многие концерты Руслановой в карнавальный абсурд, весьма странный при советской власти. Скажем, ее многолетний хит "Валенки" - о чем? О плохом содержании обуви какого-то влюбленного Коли-Николая. Но именно с "Валенками", а не с каким-нибудь "Интернационалом" русские брали Берлин.

Красивая, дородная русская женщина с примесью мордовской крови, великая Лидия Русланова. О ней, собственно говоря, вполне можно было бы написать полноценный том в прославленной молодогвардейской серии ЖЗЛ. Книга Варлена Стронгина вроде бы по объему до этой серии не дотягивает. А по содержанию и по качеству редактуры совсем не дотягивает. До определенного момента, о чем ниже.

Мне кажется, что в ЖЗЛ не допускаются такие ошибки, как наименование Николая Гавриловича Чернышевского Николаем Григорьевичем, как дата постановления ЦК о журналах "Звезда" и "Ленинград" 14 августа 1956 года, как заявление о том, что Сергей Есенин в 20-е годы жил бедно.

До определенного момента изложение Стронгиным жизни Руслановой выглядит как-то слишком дифирамбно, лирично и потому бестолково. Читателю трудно бывает понять, когда что происходит. Сочиненные автором диалоги певицы со своим партнером и предпоследним мужем Михаилом Гаркави выглядят слишком неуклюже.

Но все удивительным образом преображается, когда автор наконец приступает к тому, что вынес на обложку, - к истории ареста и осуждения Лидии Руслановой. Чтение становится действительно захватывающим, аргументы - убедительными.

До сих пор репрессии в отношении народной эстрадной певицы кажутся странными даже для такого абсолютного, а значит, непредсказуемого владыки, как Сталин. Совершенно аполитичная народная любимица, невероятные тиражи пластинок и количество записей на радио, огромная популярность, особенно среди военных. Русланова всю Отечественную войну разъезжала по фронтам с концертной бригадой. Писатель приводит протоколы ее допросов на Лубянке - с какой натугой следователь шил ей 58-ю статью.

А дело, оказывается, было в осужденном в том же 1948 году последнем муже Руслановой генерале Владимире Крюкове. А еще больше - в близком друге Крюкова маршале Г.К. Жукове. История отношений Сталина и Жукова вообще любопытна и до конца не исследована. Вознесенный на волне победы над Германией Жуков вполне мог поставить свой стяг не только на крыше Рейхстага, но и на крыше Кремля. Были ли у маршала бонапартистские амбиции? Хватило бы решимости военным свалить партийный и чекистский аппарат? Неизвестно. Но даже если Жуков и не думал становиться Бонапартом, то за него подумал мудрый вождь. И принял меры. Он не решился на арест Жукова. Только перевел его из командующего сухопутными войсками, заместителя министра обороны в командующего Одесским округом. И тогда диктатор стал бить по его окружению. Давать, так сказать, ясные намеки┘ Сталину не хватило смелости добить, Жукову - сопротивляться. Зато по полной программе отмучились друзья Жукова, в числе которых оказалась и народная певица.

Ее освободили в 1953 году раньше многих, сразу после ареста Берии. И еще 20 лет она пела, до самой смерти, собирая огромные аудитории. Это я понимаю - примадонна.