Татьяна Комарда Наталья Колосова. Россети черноокая. - М.: Прогресс-плеяда, 2003, 299 с.
Александра Осиповна Смирнова-Россет, очаровательная Россети, одаренная не только экзотически-яркой, восточной красотой, но и блестящим умом и чувством юмора, прожила долгую жизнь, захватив большую часть девятнадцатого века и несколько эпох русской культуры. Более того, она любила и умела общаться. Непосредственность ее обращения, пренебрежение светскими условностями восхищали, привлекали и шокировали. Хотя все пушкинское поколение, по словам Вяземского, состояло в "военнопленных красавицы", она была не столько милой барышней, сколько "своим парнем" в этом кругу, свидетельницей и участницей разговоров и шуток самого разного свойства и содержания. У таких людей так и хочется спросить: "А он что сказал? А вы что ответили? А он┘" ну и так далее.
Так примерно и устроена книга филолога, автора многих работ по истории русской литературы Наталии Колосовой, на девяносто процентов состоящая из цитат. К счастью, в девятнадцатом веке люди любили писать - дневники, записки, и главное - письма. Иной раз не встречаясь годами, они тем не менее сохраняли самые близкие отношения, вникая во все подробности жизни друг друга. Письмам доверялись внутренние монологи, сокровенные мысли, которые не всякий раз выскажешь и при личном общении. Конечно, нам уже никогда не увидеть озорные выходки Россети, представлявшей в лицах разных знакомых, или пантомимические этюды Гоголя, обладавшего, как известно, уникальным артистическим даром. И все же благодаря своеобразной хронике жизни Смирновой-Россет, составленной по ее переписке и воспоминаниям (кстати, Россети, как и ее выдающиеся корреспонденты, обладала талантом писать, так что и Пушкин и Гоголь побуждали ее всерьез заняться литературным творчеством), можно увидеть и услышать целый ряд эпизодов, сценок, иногда споров или даже конфликтов.
Сама Колосова присутствует в тексте весьма тактично, практически не нарушая диалога своих героев. Отсутствие навязчивой авторской интерпретации и оценок, в данном случае несомненное достоинство книги, оставляет целый ряд вопросов и загадок открытыми. Почему та, с которой обожали общаться Пушкин, Жуковский и Вяземский, категорически не понравилась Льву Толстому, записавшему об этом в своем дневнике, и поначалу никак не могла найти общий язык с семейством Аксаковых? Может быть, утратив юношескую красоту, Россет потеряла и свою былую притягательность. Или просто изменилась культура светского общения. Остроумная болтовня, способность "возбуждать улыбки дам огнем нежданных эпиграмм", быстро реагировать и легко переключаться с предмета на предмет, культивируемые в аристократических салонах начала века, уже совсем не подходили для чересчур серьезных, озабоченных судьбами России славянофилов. Им ведь не до шуток.
Ясно, однако, что фрейлина при дворе Александра I, небесный дьяволенок, как называл ее Жуковский, самый близкий друг Гоголя, черноокая Россети обладала невероятным обаянием, как теперь говорят - харизмой, сохранившейся в ее ранних портретах и главным образом - в ее текстах.
