Евгений Лесин Алексей Прасолов. Я встретил ночь твою: Роман в письмах / Сост., предисл. и прим. И.Ростовцевой.- М.: Хроникcер, 2003, 591 с.
Разумеется, это не роман. А письма воронежского поэта, тогда еще заключенного, Алексея Прасолова (1930-1972) - сначала к неведомому работнику Воронежского книжного издательства И.Ростовцевой, а потом и возлюбленной: "дорогой Инночке", "любимому Инну", "однодумке моей", даже "моему Иннокентию".
Прасолов сидел дважды, и оба раза - ничего политического. "Оступился", как говорят в народе. Сидел сравнительно немного: меньше четырех лет, да и не при Сталине сидел, к тому же и специальность лагерная - все-таки заведующий тюремной библиотекой. Писал письма, писал стихи. Твардовский ему помог - и в смысле освобождения, и в смысле подборки в "Новом мире". Что ж, время уже было не людоедское, да времена не выбирают. И вообще самое последнее это дело - сроками лагерными мериться, кто больше сидел, кто тяжелее. У Прасолова были свои счеты с Анатолием Жигулиным, его воля и право, его выбор. Но стоило ли составителю продолжать их в предисловии?
Ну, наверное, стоило, наверное, еще не отболело, хотя впечатление, конечно, портит. Потому что хоть и не роман перед нами, а все равно - сплошная любовь. Стихи - да, конечно. Освобождение "условно-досрочное" - еще бы, разумеется. Но все-таки на первом месте - "дорогой мой Инн", и "обнимаю до боли" - в каждом письме. Действительно любовная лирика. Прасолов освободился, они встретились. Не поэт-заключенный и критик-вольняшка (грустный парадокс: обычно все же бывает наоборот), а живые люди, мужчина и женщина, "Алеша и Инна". Вторая встреча - снова в тюрьме. Хлопоты об "условно-досрочном", идея показать стихи Твардовскому. Идея оказалась удачной. 1964 год - первое письмо с воли. Потом было разное - и работа Прасолова в областной газете "Ленинское слово" (а рядом протекает река Потудань - та самая, платоновская), и чтение пришвинской "Кащеевой цепи", где героиню, "тюремную невесту", тоже зовут - Инна Ростовцева. И первая книга (1965-й, "День и ночь"), и прописка в городе Воронеже и┘ конец переписке. Потому что все когда-нибудь кончается. Дальше - другая жизнь, другая женщина, смерть. Самоубийство.
В сухом остатке - стихи, письма, проза (включена в книгу). Плюс несколько заметок о творчестве Прасолова (Сергея Спорыхина, Алоиза Волдана). Вместо ответных писем - стихи: "Снилось - не переписала / Ту страницу: тлен и прах. / И навечно я осталась / С ней впотьмах. / Словно роща на свиданье / В ночи всех времен. / Шуберт, звуки, ожиданье, / Приближенное рыданье - / С двух сторон". Инна Ростовцева. 15 августа 2002 года.
