Обращение Cерафима

Иеромонах Дамаскин (Христенсен). Не от мира сего. Жизнь и учение о. Серафима (Роуза). - М.: Российское отделение Валаамского Общества Америки, 2001, 888 с.

Cогласно православной традиции, Серафимы - самый близкий к Богу из девяти чинов ангельских. Они имеют шесть крыльев, символов высших духовных способностей: страха Божьего, сознания своего несовершенства перед Богом, а также возможности перенестись всюду, куда направит Бог. Не случайно это имя носит один из самых чтимых в России святых - Серафим Саровский.

Юджин Роуз родился в 1934 году в разгар "великой депрессии" в Южной Калифорнии, недалеко от Голливуда и Диснейленда. Теперь его под именем о. Серафима (Роуза) знает весь православный мир. В том числе и благодаря книге иеромонаха Дамаскина, издание которой вновь предпринято Российским отделением Валаамского общества Америки. Печатное наследство отца Серафима обширно. Это, прежде всего, начатый в 1964 и по сию пору издаваемый журнал "Православное слово", книги, переводы житийной и богослужебной литературы. Значение его личности, по-видимому, неизмеримо больше. Как считает автор, "о. Серафим своим предстоянием перед Богом помогает готовить Церковь последних времен, Церковь богобоязненных борцов за Православие". Легко ли было написать тысячу страниц о духовном отце, подвижнике, писателе, знает только сам автор. Но он блестяще справился с задачей: "донести до людей учение о. Серафима, поделиться тем, что стало моим достоянием".

С самого начала Юджин был наделен даром "духовного размышления", который не давал ему удовлетвориться поверхностным американским христианством. По свидетельству автора, к пятидесятым годам "дух капитализма" окончательно изгнал из американского общества "протестантскую этику". Началось массовое разочарование в слишком комфортном псевдохристианстве. Поиски истины привлекли в страну множество гуру. Наступила эпоха битничества, потом хиппизма. Появился стабильный интерес к восточным религиям, оккультизму, множились секты. Пришло время "нью эйдж". А вот "стопроцентного" честного американца" Юджина Роуза всегда, говоря словами одного персонажа Достоевского, "Бог мучил". И когда он учился в Помоне, лучшем частном гуманитарном колледже Калифорнии. И когда он продолжил учебу в Академии востоковедения в Сан-Франциско. Специальностью Юджина была философия, но это был только повод для размышлений о Боге. Спиноза, Ницше, Достоевский, дзен-буддизм, даосизм, Рене Генон... Оказывается, этот джентльменский "суповой набор" варился не только на русских прокуренных кухнях. Впоследствии о. Серафим заметит: "Прекрасны пути восточных религий. Но лишь Христианство откроет вам Небеса". А пока Бог еще испытывал его. По свидетельству друзей, Юджин "напивался, бросался на пол, молотил кулаками, чтобы Бог оставил его в покое". Так похоже на русского интеллигента, годами бродящего около церковных стен!

Но Бог не оставил его, хотя между обращением и воцерковлением прошло примерно три года. В этот промежуток он начал писать книгу с очень русским названием: "Царство человеческое и Царство Божие". Когда-то Августин в своей "Исповеди" крушил языческих идолов, а заодно и античную философию. Нечто подобное предпринял новообращенный Юджин. Эта боль за Христа, превращенного в ХХ веке в "культурный" символ и абстрактное понятие, стало отличительной чертой его творчества. Обрел он и друга, "сотаинника" Глеба Подмошенского, потомка русских эмигрантов (его два двоюродных деда по матери - Павел Филонов и Михаил Фокин), студента Свято-Троицкой семинарии при монастыре в Джорданвилле. Глеб был вхож в семью Ивана и Елены Концевичей, духовных детей Оптиной пустыни, владевших бесценными текстами этого разрушенного тогда монастыря. Благодаря им и Юджин приобщился к традиции русского подвижничества. Образцом для братьев стали Оптинские старцы, Серафим Саровский, Сергий и Герман Валаамские, Герман Аляскинский.

Обзаведение семьей, хождение на работу по будням и в церковь по воскресеньям... Такая жизнь не устраивала друзей. Чтобы воссоздать Рай в сердцах, нужны испытания. К счастью, в Америке, как и в России, немало необжитых, диких мест. И вот Юджин и Глеб основали монашеский скит в местечке, когда-то привлекшем золото- и платиноискателей, теперь же приютившем искателей Бога. Их ждали "жалкие хижины, летучие мыши, гремучие змеи, скорпионы, ни капли воды окрест". Братья приняли монашество и отныне звались о. Серафим и о. Герман. Они возложили на себя задачу проповедовать православие на скудной американской почве.

Краеугольным камнем стало древнее благочестие Палестины, Афона, и особенно русского Севера. Богословская мысль платинских отцов - в традиции русских учителей святости. Пройдя искус платоновой пещеры, братья ревностно защищали православие от попыток "обновить", модернизировать. Они открыли русскому читателю новых русских святых: Иоанна Шанхайского (Максимовича), Феофана Полтавского, бывшего духовником царской семьи. Автор утверждает: "Как в свое время Россия принесла в Америку полноту Истины - Православие, так теперь Америка с помощью о. Серафима делится ею с Россией". Отцам приходилось спорить с иерархами Церкви, отвечать на упреки и непонимание. Так затерянный калифорнийский уголок стал важным духовным центром. Здесь в горах, в полном удалении от цивилизации издавался журнал и книги. Так что о. Серафим и о. Герман жили в духе старинной китайской пословицы: "Истинный философ полжизни проводит с книгами, полжизни с лопатою".

"Отец Герман вспоминает, как однажды проснувшись после кошмарного сна, он поспешил к брату - поделиться своими страхами.

- Мы чокнутые! - вскричал он. - Что мы забыли здесь, в этой глухомани?!

Отец Серафим спросонья потер глаза и ответил:

- Что ты, мы же в Раю!

И еще о переводе. Эта тысяча страниц читается легко. Игорь Багров, Евгений Кирьянов, Ольга Шкуро и др. успешно справились с задачей переложения огромного текста на родной культурный язык. Читаешь, и кажется, что деревушка Платина - вовсе не в Калифорнии, а где-нибудь на Белом море. На фотографиях - совершенно русские батюшки с огромными бородами, и русские паломницы в косынках. Вместо величественной американской природы - чахлые, серенькие елочки с картин Нестерова.

"Гудбай, Америка", здравствуй "Святая Русь!"