Галина Юзефович Карл Густав Маннергейм. Мемуары. Серия "Мой XX век". - М.: Вагриус, 1999, 508 с.
КАК ИЗВЕСТНО, Данте так не терпелось увидеть в аду кое-кого из своих еще здравствовавших к моменту написания "Божественной комедии" недоброжелателей, что пришлось ввести особое правило: душа грешника покидает тело задолго до физической смерти и отправляется на вечные муки немедленно после совершения злодеяния. Таким образом, кара настигает грешную душу незамедлительно, в то время как тело, одержимое злым духом, временно согласившимся занять место души, доживает положенный ему срок на земле. Примерно также и с книгами, в особенности с мемуарами: некоторые из них появляются на свет задолго до их реального написания. Они возникают из ниоткуда в тот самый момент, когда герои этих книг вступают на определенную дорогу, с которой нет возврата, и ведут такое призрачное существование до тех пор, пока у автора не возникнет желания их наконец написать. Это книги, которых не может не быть.
"Мемуары" национального героя Финляндии маршала Карла Густава Маннергейма, впервые вышедшие на русском языке в издательстве "Вагриус", безусловно, к ним относятся. Пожалуй, не будет преувеличением сказать, что в определенном мистическом смысле они возникли осенью 1917 года, когда бывший генерал русской армии Маннергейм возглавил войну финского народа за независимость.
Выходец из старой аристократической семьи, Карл Густав был первым из трех поколений Маннергеймов, выбравшим военную карьеру. И карьера эта удалась на славу: Николаевское военное училище в Санкт-Петербурге, кавалергардский корпус. Уже само зачисление в кавалергарды было выдающимся успехом для юноши из провинции без связей при дворе. Еще большим успехом было личное участие в коронации Николая Второго. Дальше все развивается вполне закономерно: талантливый и энергичный молодой офицер медленно, но неуклонно поднимается по ступенькам служебной лестницы.
Первая перемена происходит в 1906 году: Генеральный штаб посылает Маннергейма на восток, в Туркестан и далее в Китай. Поручение было весьма неожиданным и довольно опасным: Маннергейму предстояло верхом пересечь горы Тянь-Шаня, преодолеть пустыню Гоби и добраться до столицы Поднебесной. Шестого июля 1906 года экспедиция двинулась в путь.
Чтобы ускорить свое продвижение, Маннергейму пришлось оформить китайский паспорт, в котором его имя значилось как "Ма-та-хан", что в переводе означало "лошадь, скачущая через облака". По мнению китайских чиновников, такое имя было весьма благозвучным и способствовало хорошему отношению к его обладателю. С помощью магии имени или без нее, но Маннергейму удалось благополучно добраться до Пекина. В пути он пил дурную яркендскую воду, смотрел на учения китайских гарнизонов, солдаты которых, по его выражению, "главным образом очень оригинально прыгали", пробирался по бездорожью и даже был принят изгнанным из Тибета Далай-Ламой. Через два года после своего отъезда Маннергейм вернулся в Петербург, где его отчет принял сам император.
Удивительно, но вся жизнь Маннергейма до начала борьбы за свободу Финляндии - пятьдесят лет жизни - занимает в книге лишь восемьдесят страниц из пятисот. Автор ничего не сообщает ни о своем детстве, ни о жене, ни о рождении дочек, носивших русские имена, - Анастасии и Софии. Мы не знаем, любил ли Маннергейм своих родителей и как сложилась их судьба. Ни любимых книг, ни душевных переживаний. Самая пространная характеристика человека - "очень хороший" или "довольно неприятный". Все то, что не поддается отлитию в бронзе, осталось за границами текста. Книга маршала Маннергейма написана рукой национального героя.
Думаю, что не ошибусь, высказав мнение, что вторая часть книги - та, ради которой она, собственно, и была написана, покажется читателю менее интересной. Крайняя перегруженность деталями, кропотливое и трогательное желание поименно упомянуть всех, кто хоть как-то помогал в строительстве независимой Финляндии, и истинно финская обстоятельность делает ее чтение занятием непростым. Впрочем, автор, видимо, и не стремился к красотам стиля. Книга Маннергейма - это книга о том, что было важным для него самого. Как скульптор, он отсек от своей жизни все то, что не составляло ее смысла.
