"Духовный санаторий" русских классиков

Введенский собор монастыря (построен в 1750–1771 годы).

До революции в этом небольшом монастыре на окраине леса близ городка Козельска, в десяти верстах от Калуги, находился один из важнейших по своему значению духовных центров России. В разные годы Оптину Пустынь посещали паломники, искавшие утешения или ответа на вечные вопросы. Среди гостей обители были такие гиганты российской литературы и философии, как Василий Жуковский, Николай Гоголь, братья Иван и Петр Киреевские, Иван и Константин Аксаковы, Владимир Соловьев, Иван Тургенев, Федор Достоевский, Константин Леонтьев, Алексей Константинович и Лев Николаевич Толстые. Позже писатель Борис Зайцев отметил: «Величайший расцвет русской литературы совпадает с расцветом старчества в Оптиной». Что же влекло знаменитостей наряду с тысячами простых паломников именно в эту «пустынно-общежительную» обитель?

Так получилось, что именно Оптина Пустынь стала центром развития и распространения в России в XIX веке древней, но к тому времени основательно забытой православной традиции «старчества», ведущей свое происхождение от монашеской традиции святой горы Афон. Слава Оптиной Пустыни была столь велика, что вокруг нее в радиусе нескольких сотен миль один за другим появлялись монастыри. В условиях синодального периода Российской Православной Церкви эта обитель стала, по словам священника и религиозного мыслителя Павла Флоренского, «духовным санаторием многих израненных душ».

Монастырь, чье полное название звучит довольно длинно – Свято-Введенская Козельская Оптина Макариева пустынь, – возник довольно давно и упоминается уже в документах начала XVII века. Происхождение и его самого, и его названия не вполне ясно – то ли обитель основал в давние и почти баснословные времена покаявшийся разбойник Опта, промышлявший в местных лесах, то ли построенный тут неизвестными отшельниками монастырь был общим («оптиным» по нормам языка того времени) для монахов и монахинь. Так или иначе, в начале XVIII века монастырь уже существовал и даже оказался на грани закрытия. После того как в 1704 году у монахов отобрали в казну мельницу, перевоз через Жиздру и рыбную ловлю, обитель захирела и уже в 1724 году указом Синода была упразднена как «малобратный монастырь». В 1726 году по ходатайству в Святейший Синод местного дворянина Андрея Шепелева, служившего при Петре Великом монаршим стольником, монастырь восстановили, но дела там шли все так же плохо – к 1773 году в нем насчитывалось всего два монаха, оба глубокие старики...

Все изменилось в конце XVIII века. С одной стороны, в 1795 году обитель в козельских лесах посетил митрополит Московский Платон (Левшин), отметивший ее удобство для «пустынно-общежительства» и попросил настоятеля крупного подмосковного Николо-Пешношского монастыря архимандрита Макария (Брюшкова) прислать для этого способного организатора, каковым был признан иеромонах Авраамий. Монах Авраамий организовал жизнь оставшихся к тому времени в обители нескольких монахов, занялся привлечением новых, строительством и заведением огородов (в миру он был огородником), тем более что в последующие годы обители были пожалованы мукомольная мельница и пруд. Авраамий стал первым игуменом воссозданного монастыря, он же добился разрешения увеличить штат монахов с 7 до 30 человек. Уже после его смерти в 1817 году рядом с монастырем стараниями нового митрополита Московского Филарета (Левшина) был в 1821 году основан скит во имя Святого Иоанна Предтечи, куда пригласили живших в отшельничестве в Рославльских лесах монахов Моисея и Антония (в миру братьев Путиловых), последователей Паисия Величковского. Братья прибыли в пустынь 8 июня 1821 года с еще двумя монахами-отшельниками и начали строительство скита в 170 саженях от монастырских стен, среди густого леса. Лес вокруг пустыни и позже запрещалось рубить – чтобы жить как в настоящей пустыне, вдали от мира. Позже, в 1825 году, монах Моисей стал настоятелем всей Оптиной Пустыни и в 1829 году ввел там институт старчества, принесенный на Русь с Афона Паисием Величковским. Именно в Оптиной старчество и пережило свой расцвет в России.

Через эти ворота в обитель входили и знаменитости мировой величины, и простые богомольцы. Фото Евгения Рутковского

Сам опыт старчества в Оптиной Пустыни – духовного наставления и «вождения» новичков в монашестве их более опытными братьями путем бесед, вопросов или прямого руководства – был вскоре распространен и на мирян. Особенно славились в народе жившие в скитах Оптиной Пустыни старцы Лев (Наголкин), Макарий (Иванов) и Амвросий (Гренков). Амвросий был описан близко знавшим его Достоевским в романе «Братья Карамазовы» как старец Зосима. А известный писатель и мыслитель-славянофил Иван Киреевский так писал о старце Макарии, с которым часто беседовал: «Важней всех книг и размышлений встреча с православным старцем, который может стать твоим руководителем, которому ты можешь поверять все свои мысли, от которого ты можешь услышать не его личное мнение, более или менее разумное, но учение отцов Церкви».

Век духовного «водительства» Оптиной Пустыни оказался не так уж долог – уже в 1923 году монастырь был превращен в музей, период расцвета «старчества» занял не более столетия. Однако след, оставленный обителью и ее знаменитыми паломниками в духовной истории России, сложно недооценить.