Религия в мире грез

В сфере научных интересов Романа Силантьева не только реально существующие религии, но и вымышленные фантастами культы.
Фото из архива Романа Силантьева

Роман Силантьев – российский ученый, историк религии, доцент Московского государственного лингвистического университета (МГЛУ). В сфере разнообразных интересов и знаний Силантьева – религия вымышленных миров, чему он посвятил уже не одну научную работу.

– Вас можно назвать исследователем религии вымышленных миров, миров, которые создают фантастические произведения? Почему вы обратились к этой теме?

– Это хороший повод привлечь внимание аудитории, особенно молодежной, к религиозной тематике, используя современную фантастику как инструмент, как повод для беседы. Не секрет, что в значительной части произведений фантастики религии – настоящие или вымышленные – играют важную, а нередко даже ключевую роль. При этом если раньше эта тенденция касалась в основном зарубежной фантастики, то сейчас большая часть и российских авторов отводит религии важную роль в своих произведениях. Читая курс про истории религий в МГЛУ, я обязательно посвящаю одну из своих лекций религиям вымышленных миров.

Благодаря сайту «Богослов.ру» у меня появилась возможность начать публикацию статей на эту тему и привлечь к этому делу ряд единомышленников. В перспективе я не исключаю, что у нас появится возможность набрать достаточно материала для издания книги по этой интересной самой широкой аудитории теме.

– И самый яркий тому пример – это, наверное, произведения Джона Толкиена и Клайва Льюиса?

– Полагаю, что да. «Сильмариллион» Толкиена. О христианских мотивах «Сильмариллиона» и «Властелина колец» написаны сотни статей и защищены десятки диссертаций, а нарнийский цикл Льюиса вообще считают примером образцовой христианской сказкой для детей. Впоследствии появились фантастические миры, «заточенные» под конкретные религиозные традиции: католичество («Путешествие Иеро» Стерлинга Ланье и «Страсти по Лейбовицу» Уолтера Миллера-младшего), шиитский ислам (цикл «Дюна» Фрэнка Хэрберта), иудаизм («Свалка токсичных заклинаний» Гарри Тертлдава) и православное христианство (византийский цикл Гарри Тертлдава, «Конкистадор» Дмитрия Володихина, «Зиккурат» Юрия Максимова).

– С чем связано появление религии в мире фантастики?

– Причины здесь разные, и не последней из них выглядит желание приблизить фантастические миры к реальности, сделать их более правдоподобными. Если религия благополучно пережила изобретение атомной бомбы и Интернета, то почему бы ей не дожить и до эпохи гиперпространственных полетов и звездных войн? При этом, если в ряде вымышленных миров (как, например, в мире харьковского дуэта Зоричей «Космос будет нашим!») религия просто присутствует, играя сугубо положительную роль, то придуманный английскими игроделами мир «Warhammer 40000» целиком и полностью построен на эпическом противостоянии последователей религии Бога-Императора с многочисленными ордами сатанистов и еретиков. При жизни Бог-Император был воинствующим атеистом и принуждал всех остальных разделить свои убеждения, однако на собственном печальном примере убедился, что научный материализм плохо помогает против демонов. А его уцелевшие последователи ясно осознали, что знаний о традиционных религиях у них не сохранилось, поэтому в сложившейся печальной ситуации заведомо ложная религия обожествленного атеиста все же предпочительнее, чем вообще никакая. Поэтому все положительные герои расы людей в «Warhammer’e» усердно постятся, молятся, слушают благочестивые проповеди и беспощадно искореняют любую ересь. И что интересно, немало российских фанатов этого мира с его помощью стали верующими православными христианами. Например, мой знакомый из Санкт-Петербурга Павел Шульженок, в своих рассказах смоделировавший появление христианства в мире «Warhammer», сейчас стал дьяконом.

– Если говорить о российской фантастике, то какие примеры можно вспомнить?

– Во-первых, к религиозной тематике обращались братья Стругацкие, хотя и делали это неумело. Нельзя не вспомнить о произведениях Лукьяненко, в частности, дилогии «Искатели неба», и циклах Вадима Панова о Тайном Городе и Анклавах. В цикле «Анафема» Сергея Чекмаева повествуется о суровых буднях курируемого фантастическим двойником протоиерея Всеволода Чаплина спецподразделения, которое состоит из сотрудников ОВЦС и МВД и специализируется на локализации сектантов, младостарцев и агрессивных секс-меньшинств.

Не могу не отметить и религиозную составляющую в юмористической фантастике. Рассказы Леонида Каганова «Жесть» и «Гамлет на дне» искрометно описывают тоталитарные секты роботов-человекофобов и роботов-трезвенников, а «Флэшмоб-террор» оригинально высмеивает атеистов, создавших в далеком будущем враждующие культы почитателей орангутана, шимпанзе и австралопитека. В своем романе «Невинная девушка с мешком золота» касается религиозной тематики и корифей юмористической российской фантастики Михаил Успенский. К юмористической фантастике я склонен отнести и книгу «Дети против волшебников» Никоса Зераваса, главные герои которой весело и бодро проводят зачистку школы волшебников в Шотландии.

– Религиозные мотивы активно использует и кинематограф. Что вы думаете по этому поводу?

– «Звездные войны» Лукаса породили целую религию – джедаизм, или джедайство, которая официально признана в Великобритании и насчитывает по всему миру сотни тысяч приверженцев. А вот экранизация «Властелина колец» и особенно последовавший за ней пародийный перевод Гоблина, наоборот, подорвали идеологическую базу толкиенистов-сектантов, резко сократив число верующих в реальность Средиземья.

Из последних фильмов можно упомянуть «2012» с его потопом, ковчегами, разрушающимися соборами и дацанами. И благоразумными продюсерами, решившими не показывать мусульманам сносимую катаклизмом Каабу. До сих пор не угасают бурные дискуссии по поводу фильма «Аватар», в котором сверхъестественные силы присутствуют в полном объеме. Недавно даже группа палестинцев загримировалась под голубых жителей планеты Пандора из «Аватара» и пошла на марш протеста. Кончилось все, правда, как в фильме – их потравили газом и разогнали.

– Вернемся к литературе, в частности, к произведению, вызывающему множество споров: романам о Гарри Поттере. Многие просто уверены, что «православным детям это читать нельзя». Вы же из числа тех, кто считает, что это вполне христианская литература?

– В книгах Роулинг напрямую нигде не сказано о вероисповедании ее героев, но тем не менее опосредовано такие намеки присутствуют. Так, нельзя не отметить, что дети из школы Хогвартс отправляются на рождественские и пасхальные каникулы, главный герой крещен в младенчестве и почитает святых. Хотя бы из этого можно сделать вывод, что религия в романах о Гарри Поттере наличествует, и это именно христианская религия традиционного характера. А что до колдовства, то оно в любых сказках присутствует. И у Льюиса с Толкиеном тоже наблюдается.

Успех книг о Гарри Поттере породил множество подражаний. В частности, это популярные циклы Дмитрия Емца о Тане Гроттер и Мефодии Буслаеве, в которых пропаганда христианских идей видна невооруженным глазом.