Олег Фаличев
Российские военные и ополченцы Донбасса полностью освободили территорию Луганской Народной Республики. Фото Reuters
Клиповое сознание российского обывателя взрывается, когда на экранах ТВ нарушается привычная смена картинок, в том числе с полей боевых действий в Украине, а темпы продвижения наших войск снижаются. Сразу начинается поиск виноватых, раздаются возгласы о том, что наше наступление замедлилось, мы терпим поражение. Так было в первые дни спецоперации, так происходит сегодня.
До сих пор самым острым оставался вопрос судьбы Лисичанска, который сделали частью глубоко эшелонированной линии обороны. Вообще войны в городе – один из самых сложных видов боевых действий со времен Великой Отечественной. Но в боях с фашистами мы могли бомбить квартал за кварталом, вытесняя врага. Сейчас не можем себе этого позволить, потому что в подвалах сидят в заложниках беззащитные граждане. Но и ждать бесконечно не могли.
Лисичанск – важнейший для Украины населенный пункт, где расположен крупнейший НПЗ, поставляющий горючее для ВСУ, другие промышленные объекты. Именно оттуда они до сих пор обстреливали ЛНР и ДНР. Особая тактика националистов – располагать боевые машины и арт-установки в жилых кварталах. Все это, безусловно, на каком-то этапе застопорило продвижение наших войск. Но вот вчера Лисичанск оказался практически взят. Его падение означает полное освобождение ЛНР и ДНР, что можно сравнить с завершением битвы за Сталинград и окружением армии Паулюса.
Кстати, именно в Лисичанске, по данным разведки, скопилось огромное количество иностранных наемников примерно из 19 стран. Еще и поэтому ВСУ всеми силами цеплялись за этот город, бросая туда все новые и новые силы, вооружение и технику. Вплоть до тяжелых артиллерийских систем иностранного производства типа «Цезарь» или М-777. Но это им не помогло.
Есть еще один немаловажный аспект, который вскрыло наше военное командование. Лисичанск в результате боевых действий оказался окруженным нашими войсками почти со всех сторон. Но до последнего времени оставался узкий коридор, который связывал его с основными силами. Агония началась, когда наши войска неожиданно прорвались к нему не в лоб с востока, а ударили с севера, чего окопавшиеся там нацбаты не ожидали. В их рядах началась паника. Многие стали сдаваться в плен или отходить по еще сохранившемуся «горлышку» в тыл. Причем пробираться чуть ли не ползком окольными путями, поскольку любая машина, танк или БМП сразу берутся нами в перекрестный обстрел.
Удивительно, но украинцы сами записывают видео о своем бегстве и выкладывают в Сеть. До многих стало доходить, как украинская власть использует их в качестве пушечного мяса и бросает в критический момент. Грязные, оборванные, раненые – картина не из лучших. Поэтому потеря Лисичанска имеет огромное морально-психологическое значение для ВСУ и военно-политического руководства Украины. И это даже не трагедия, а, повторим, агония. В том числе тех, кто загнал туда подразделения ВСУ, нацбаты и плохо обученные отряды призывников территориальной обороны.
«Но дело, безусловно, не только в том, что мы обошли Лисичанск и ударили с севера. Можно говорить вообще о смене тактики, – считает председатель коллегии военных экспертов генерал-майор Александр Владимиров. – Мы стали шире применять новые приемы и методы ведения боевых действий.
Речь идет, например, о работе в городской застройке специальных штурмовых отрядов, оснащенных современными средствами вооружения. В том числе гранатометами с термобарическими боеприпасами, создающими вакуумный взрыв в зоне поражения».
Параллельно ведется зачистка местности там, где прошли наши передовые отряды, поскольку украинцы пытались и пытаются туда засылать диверсионно-разведывательные группы. Теперь против каждой из них действуют спецотряды, в том числе Росгвардии.
По словам генерал-майора Владимирова, «основным методом ведения боевых действий стало комплексное огневое поражение позиций и объектов противника с их последующей немедленной зачисткой. Именно этим можно объяснить так часто ведущуюся контрбатарейную борьбу. Все это говорит о том, что сетецентрическая модель боя доказала эффективность».
Да и результат налицо. На позициях в Лисичанске ВСУ оставили около 700 единиц тяжелого вооружения и боевой техники, которыми можно вооружить несколько механизированных бригад. Количество их безвозвратных потерь пока не поддается подсчету.
Кстати, об изменении тактики наших войск, стремлении сохранить жизни солдат и офицеров говорит и факт оставления нами острова Змеиный. Там сейчас нет ни наших, ни украинских войск. Это, образно говоря, кусок земли размером в несколько сотен метров, где невозможно как-либо укрыться от обстрела дальнобойных артиллерийских систем. Так надо ли нам там терять личный состав? Ответ, думается, очевиден.
После падения Лисичанска открывается дорога на Северск, Соледар и далее на Краматорск. А пока взята Белогоровка – последний населенный пункт на пути освобождения ЛНР. Теперь нашим войскам важно не потерять темп.
Статистика говорит о том, что каждую неделю мы уничтожаем около 50 единиц боевой техники, поступившей в Украину из-за рубежа. В том числе боевые бронированные машины, 155-миллиметровые гаубицы, РСЗО, беспилотные летательные аппараты, самолеты и вертолеты... Все это приходится перемалывать. Одних пленных сейчас уже под 10 тыс.
Очень хорошо в ходе специальной военной операции, в частности при взятии Лисичанска, проявили себя беспилотные летательные аппараты. Они ведут воздушную разведку, а в условиях плотной городской застройки наносят избирательные точечные удары по объектам противника, не допуская повреждения гражданской инфраструктуры и гибели мирных жителей. За время спецоперации их налет составил уже более 25 тыс. часов.
В ближайшей перспективе ожидается поставка стратегических беспилотников. Их применение позволит сберечь летный состав и значительно сократить затраты на решение разведывательных и огневых задач за счет снижения расхода боеприпасов и ресурса авиатехники.
