Стиль Трампа непреодолим

Президент США Дональд Трамп и министр обороны Джеймс Мэттис едины в стремлении вести силовой диалог с другими странами. Фото Reuters

Действующие сегодня договоры в области ограничения вооружений, прежде всего стратегических наступательных, являются краеугольным камнем всей мировой системы безопасности. Однако в последнее время все чаще возникают попытки эти договоры радикальным образом пересмотреть. И главную роль здесь играет действующий президент США Дональд Трамп, который ведет разговор с руководством любой страны, исходя из интересов (политических и экономических) США, при этом исключительно с позиции силы, сразу максимально повышая ставки и обходясь без унылых дипломатических условностей.

Однако Трамп не имеет поддержки американского истеблишмента – даже собственной Республиканской партии. Что чрезвычайно сильно ограничивает свободу его действий в сфере внешней политики, причем в первую очередь – применительно к России. Русофобия в среде американских политиков в буквальном смысле дошла до состояния коллективной паранойи (особенно клиническим случаем является истерика по поводу «вмешательства России в американские выборы»). Применительно к Китаю ничего похожего, кстати, нет.

Соответственно любые поиски «примирения» и «общих интересов» между Вашингтоном и Москвой абсолютно бессмысленны и не имеют никаких шансов на успех. Москве от Вашингтона нужен исключительно разговор на равных с возможным разменом уступками по различным вопросам. Вашингтону от Москвы нужны полная и безоговорочная капитуляция, практически полное разоружение и отказ от любых национальных интересов. Подобная несовместимость позиций не оставляет места для диалога. Можно регулярно проводить разные встречи официальных лиц, семинары и конференции с участием очень умных и уважаемых людей из обеих стран с целью поиска точек соприкосновения, результат этих мероприятий заведомо будет нулевым. Ни в каком обозримом будущем данная ситуация не изменится.

По-видимому, это в полной мере относится и к вопросам ограничения вооружений, по которым находили точки соприкосновения США и СССР (даже до Горбачева). Тем более что эти договоры перестают быть нужны обеим странам.

Так, взаимные обвинения Вашингтона и Москвы в нарушении Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД) другой стороной являются на самом деле подготовкой почвы обеими сторонами для выхода из Договора. Однако окончательное решение об этом не принято ни в Вашингтоне, ни в Москве. К тому же по политическим соображениям каждая из сторон хотела бы, чтобы первой из Договора вышла другая сторона.

В Евразии имеется целый ряд стран, обладающих баллистическими ракетами средней дальности (БРСД) и тем самым создающих угрозу для России (Китай, Пакистан, Саудовская Аравия). Кроме того, России было бы выгодно иметь БРСД для возможного сдерживания сил НАТО в Европе в случае их реального наращивания. У США нет подобных проблем в Западном полушарии. Однако поскольку ВС США снова переориентируются на подготовку к войне с равными по силам противниками, а не с «международным терроризмом» и «странами-изгоями», американской армии было бы полезно иметь, в частности, БРСД и оперативно-тактическими ракетами (ОТР) для подавления наземной ПВО противника (ЗРС С-300, С-400 HQ-9), уничтожения ключевых объектов инфраструктуры, систем управления и т.д. Кроме того, США было бы выгодно развернуть БРСД в Европе и Японии, чтобы отвлечь стратегические ядерные силы (СЯС) России и Китая от своей территории. Соответственно у обеих сторон есть очень веские причины для выхода из договора. Пожалуй, главным препятствием для этого является вышеупомянутое нежелание как Вашингтона, так и Москвы выйти из ДРСМД первым.

Не менее сложен вопрос с продлением СНВ-3 или его заменой новым договором о стратегических наступательных вооружениях (СНВ). Нынешний договор, по сути, ограничивает только американские СЯС, российские пока не достигают его лимитов. Однако для Вашингтона было настолько важно сохранить возможность инспекций на местах, что они пошли на такой невыгодный для себя вариант. Впрочем, у США имеется значительный возвратный потенциал ядерных боевых частей (БЧ), из-за чего ограничения СНВ-3 являются в значительной степени фиктивными. Кроме того, Россию не устраивает то, что договором не охвачены другие ядерные державы, нет никаких ограничений на системы ПРО и на крылатые ракеты морского базирования (КРМБ).

Сильно повлияет на ситуацию появление у России новых видов оружия. Так, авиационно-ракетный комплекс «Кинжал» имеет дальность не менее 2 тыс. км, то есть представляет собой БРСД. Под ограничения соответствующего договора он формально не подпадает, поскольку является комплексом не наземного, а воздушного базирования, но, безусловно, создает заметное напряжение для потенциальных противников России. «Сармат» представляет собой «обычную» межконтинентальную баллистическую ракету (МБР), которая будет после принятия на вооружение охвачена положениями СНВ-3. Если испытания этой ракеты пройдут удачно и будет развернуто ее серийное производство, это может обеспечить России довольно быстрое превышение лимитов СНВ-3 (по крайней мере по числу развернутых БЧ), что может побудить Москву выйти из договора (либо просто его не продлевать). Гиперзвуковой аппарат «Авангард» формально представляет собой обычную БЧ, также входящую в лимиты СНВ-3, фактически же это новый вид стратегических вооружений. Крылатая ракета с ядерным двигателем «Буревестник» и подводный аппарат с ядерным зарядом мегатонного класса «Посейдон» с любой точки зрения являются новыми видами СЯС. Если они будут приняты на вооружение ВС РФ и запущены в серийное производство, СНВ-3 для США утратит смысл. Американцам придется либо форсированно разрабатывать аналогичные системы, либо требовать от России отказа от их развертывания, ссылаясь именно на положения СНВ-3. Прекрасно понятно, что Москва либо отклонит такое требование, заодно выйдя из СНВ-3, либо потребует от США встречных уступок (например, полного отказа от ПРО, ограничения крылатых ракет морского и воздушного базирования, учета английских и французских ядерных вооружений), на что, в свою очередь, не пойдет Вашингтон.

Таким образом, продление СНВ-3 представляется маловероятным, а разработка нового договора об СНВ будет крайне сложным процессом, особенно в условиях резкого обострения двусторонних отношений в целом. Теоретически возможен некий широкий размен с взаимными уступками сторон не только в сфере ограничения СЯС, но по и другим вопросам (сирийскому, украинскому, корейскому и т.д.). Однако вероятность этого очень невелика из-за вышеупомянутой параноидальной русофобии американского истеблишмента и его готовности блокировать любые, даже самые разумные компромиссы с Москвой (к каковым, видимо, готов Трамп), требуя от нее лишь безоговорочной капитуляции. Поэтому гораздо вероятнее полный развал системы договоров об ограничении вооружений. Впрочем, возможно, оно и к лучшему («Ядерный беспредел пора прекращать», «НВО» от 06.10.17).

При всем при этом, как ни парадоксально, реальный диалог, способный принести пользу, могут и должны вести только военные США и России. Они прагматичные люди, лучше всех знающие цену человеческой жизни. Они понимают, что нельзя довести дело даже до ограниченной войны обычными средствами, поскольку она очень быстро может дойти до полномасштабного обмена ядерными ударами с взаимным уничтожением. И они знают, как на самом деле до этого не довести даже без подписания новых договоров.