КАРТ-БЛАНШ. Собственная игра по чужим правилам

Фото Reuters

Оперативное решение Совета Федерации, дающее разрешение Верховному главнокомандующему Владимиру Путину применить боевую авиацию против запрещенной в РФ группировки «Исламское государство», судя по всему, является прямым следствием российско-американских переговоров на площадке юбилейной сессии Генассамблеи ООН. Теперь понятно, что пока не посвященные в дипломатические нюансы персоналии обсуждали пассажи официальных речей глав государств и меню ооновской кухни, параллельно шли процессы, действительно способные изменить картину мира – если не в целом, то на Ближнем Востоке совершенно определенно.

Прологом стала инициатива американской стороны, после которой состоялась – теперь уже можно сказать, что и в самом деле историческая – встреча Владимира Путина и американского президента Барака Обамы. Итог ее весьма показателен. США не стали, как прежде, настаивать, чтобы Москва в обязательном порядке присоединилась к международной коалиции, которая воюет с «Исламским государством» под началом Пентагона, а без особых возражений согласились с тем, что Россия будет вести в Сирии «свою войну» в коалиции с партнерами по собственному выбору. Как можно предположить, помимо российских ВВС в нее войдут войска Башара Асада, курдские военизированные формирования (пешмерга) и так называемые иранские добровольцы из Корпуса стражей исламской революции (КСИР), которые давно освоились на театре военных действий (ТВД).

После того как американский и российский лидеры ударили по рукам, осталось только скоординировать действия по военной части, что и было сделано в ходе телефонных переговоров между министром обороны России Сергеем Шойгу и главой Пентагона Эштоном Картером. По всей видимости главы военных ведомств обсуждали как сделать так, чтобы в горячке боя случайно не попасть под «дружественный огонь».

Что же касается целей и задач, которые каждая из сторон продолжает решать на сирийском ТВД, то здесь совпадений немного. По сути, только одно – борьба с «Исламским государством», превратившимся (кстати, не без американского участия) из регионального казус-фактора в проблему мирового масштаба. Во всем остальном интересы России и Запада по-прежнему диаметрально расходятся. И не только в отношении политической судьбы Башара Асада. На этой шахматной доске он – одна из младших фигур, просто сирийскому лидеру не повезло оказаться в определенный исторический момент на главном направлении глобальных противоречий, то есть – между геополитическими интересами Вашингтона и Москвы.

То, что Россия решила играть на Ближнем Востоке свою игру, причем по-крупному, окончательно стало понятно, когда в сирийской Латакии де-факто появилась наша авиация. Это был во всех отношениях рискованный ход, но других вариантов у Кремля не оставалось. Исходя из последних военных успехов «Исламского государства», уже ближайший прогноз ничего хорошего Башару Асаду не сулил. Но для нас куда важнее то, что с падением Дамаска для радикальных исламистов открывается прямая дорога к нашему южному подбрюшью – Средней Азии. А там и до собственно российских рубежей буквально два шага. При этом нет никакой надежды, что Запад подаст России руку помощи, если сложится подобная ситуация. Так называемую арабскую весну вовсе не для того затевали…

Вот и получается, как ни крути, России на кон выпадают только боевые действия – или против «Исламского государства» непосредственно в Сирии, или с теми же полчищами мусульманских фанатиков, но уже на собственной территории. При этом надо учитывать, что под знамена радикального ислама, как только дойдет дело, автоматически встанут и собственные воинствующие фундаменталисты, которых хватает и на Северном Кавказе, и в Поволжье. Они только того и ждут.

Почему же Вашингтон, который еще недавно и слышать не желал ни о чем подобном, вдруг так легко согласился на создание в Сирии военной коалиции под российским руководством? А дело в том, что Америку вполне устраивают оба варианта – и война России с радикальными исламистами на своей территории, и война с боевиками «Исламского государства» на сирийском ТВД. В первом случае Москве будет просто не до политических амбиций. Да и второй вариант, прямо скажем, для нас не лучший. Сначала мы в Афганистане, а потом и американцы на собственном опыте в Ираке убедились, что войны на Ближнем Востоке, как правило, долгоиграющие – со всеми вытекающими из такой особенности последствиями. А это значит, что Россия может застрять в Сирии всерьез и надолго.

Но поскольку наша экономика, прямо скажем, не американская, есть над чем задуматься: а выдержим ли мы одновременно Сирию и Новороссию, тем более что международные санкции, введенные против нас с легкой руки Америки, никто не отменял и, похоже, не собирается?..

Впрочем, особо рассуждать не приходится, поскольку бомбардировки уже начались: вчера Сергей Шойгу официально подтвердил, что самолеты российских ВВС нанесли первые удары по военной технике, узлам связи, транспортным средствам, складам оружия, боеприпасов и горюче-смазочных материалов, принадлежащих террористам. И теперь России не остается ничего другого, как воевать с «Исламским государством» до победного конца, и лучше – все-таки на его территории. Но совсем не факт, что это получится без наземной операции, а Владимиру Путину не придется просить у сенаторов разрешения на использование еще и сухопутных войск за границей. Например, американской авиации причинить исламистам серьезный урон не удалось.