Марина Савченкова У знаменитого ирландского драматурга Брайна Фрила особые отношения с русской литературой вообще и Чеховым в частности ≈ на протяжении последних 30 лет он делает инсценировки романов, переделывает пьесы и пишет собственные «по мотивам». Фрил написал инсценировку «Отцов и детей», собственные версии «Месяца в деревне», «Трёх сестер», «Дяди Вани» и «Медведя». По мотивам «Дамы с собачкой» создал одноактную «Ялтинскую игру» (The Yalta game), а в «Послесловии» (Afterplay) описал встречу Андрея Прозорова из «Трёх сестер» и Сони Серебряковой из «Дяди Вани».
Андрей и Соня встречаются в затрапезном кафе в советской Москве начала 20-х ≈ 20 лет спустя после того, как опустился занавес в «Дяде Ване» и «Трёх сестрах». Соне уже за 40, Андрею ≈ под 50. «Жизненный опыт, который они получили от Чехова, все еще определяет их поступки. Андрей ≈ все такой же немного растерянный мальчик, воспитанный властным отцом, выросший в захолустном городишке, без материнской ласки, в окружении трёх неугомонных сестер. Соня все так же пытается привести в порядок расстроенные дела... Но за эти 20 лет много всего произошло. И мне было интересно, что могло бы случиться с Андреем и Соней за это время и какой отсвет этот опыт мог бы бросить на их «чеховские» жизни», ≈ писал Фрил.
┘Когда Андрей входит в кафе, Соня, погружённая в свои бумаги, сначала не узнаёт его. Хотя вчера вечером они сидели за этим же столом и долго разговаривали, Андрей рассказывал о том, какие замечательные у него дети: очень талантливая дочь (инженер) и сын-вундеркинд (врач). Сейчас он возвращается с репетиции оперы Пуччини ≈ он скрипач, живёт в Таганроге. Немного преподает, но больше работы там для скрипача нет никакой, поэтому, когда представляется такая возможность, играет в Москве. Наташа умерла много лет назад. Маша не выдержала разлуки с Вершининым, полк которого перевели в Москву, и застрелилась. Ирина и Ольга всё ещё живут так, словно Таганрог ≈ только зал ожидания и настоящая жизнь начнётся в Москве. Соня, в свою очередь, рассказывает о своей жизни. После того как профессор Серебряков умер, Елена Андреевна переехала в имение. Дядя Ваня её отъезд за границу тяжело переживал. Доктора говорят, что все эти тревоги и привели к удару ≈ пролежав три недели без сознания, дядя Ваня умер. Имение забрали за долги, и сейчас Соня может лишиться последнего, что у неё осталось. Доктора Астрова она любит по-прежнему: «И он меня тоже любил. Я знаю, что любил. Это длилось, наверное, целый год. Пока эти грандиозные общественные преобразования не захватили его и он не посвятил им себя всего. Но он до сих пор приезжает ко мне┘ время от времени┘ когда вспоминает о моём существовании┘ обыкновенно навеселе. И когда он вспоминает о моём существовании, когда приезжает ко мне и когда стоит, качаясь, посреди комнаты, держа мое лицо в ладонях и не говоря ни слова, просто глядя на меня своими голубыми глазами, в которых с некоторых пор поселилась какая-то тревога, в эти минуты мне кажется, что мы никогда и не расставались┘ ».
После того как Соня выражает желание отложить отъезд домой на один день, чтобы сходить в оперу на Пуччини, Андрей признается, что почти всё, что он рассказывал о своей семье, ≈ ложь. На самом деле Наташа не умерла, а ушла к Протопопову, когда Бобику было 8, а Софочке 10 лет. Бобик, проучившись год, бросил медицину и уехал
в Москву. Софочка тоже недоучилась, одно время работала в строительной организации, а сейчас живёт где-то в Казахстане. Бобик сидит в тюрьме по сфабрикованному обвинению в ограблении, а Андрей в опере никогда не играл. Он раз в месяц приезжает в Москву навестить сына и играет на улицах, чтобы раздобыть денег на дорогу и гостиницу. Соня, как оказалось, тоже рассказала не все. Астров и Елена Андреевна после смерти дяди Вани поженились, но вместе не живут, захваченные каждый своей страстью, она – модными магазинами, он – спасением человечества.
СОНЯ: А рассказала я об этом с одной целью ≈ мы с вами больше не увидимся.
АНДРЕЙ: Я вас не понимаю.
СОНЯ: И я прошу вас мне больше не писать.
АНДРЕЙ: Но почему, Соня?
СОНЯ: Потому что время от времени я бываю ему нужна. Когда точно, не знаю. Наверное, когда он вдруг вспоминает о моём существовании.
АНДРЕЙ: То есть когда он пьян, чёрт возьми!
Как и «Дядя Ваня», «Послесловие» заканчивается Сониным монологом, страстным и полным надежды: «Но я люблю его. Люблю. И он любит меня. По-своему, но любит. Теперь же, когда в этих голубых глазах я вижу все меньше уверенности, он вспоминает обо мне всё чаще. И когда он вспоминает обо мне, когда он ко мне возвращается, мне начинает казаться, что я стала ему дороже. Вот так мы и бредём по жизни, всеми силами цепляясь за жалкое подобие любви и время от времени как бы оказывая друг другу поддержку. Не лучший способ прожить жизнь, но это хоть что-то. Я знаю, что ваша сестра Маша считала иначе. Мне нужна стойкость. И когда я её обрету ≈ а я её обрету! ≈ когда я сумею воспитать в себе эту высшую добродетель, тогда моя жизнь снова станет осмысленной, и я смогу жить, ни о чем не жалея, и я буду ценить всякую малость, дарованную мне, и это безграничное одиночество будет меня только пугать, но наводить на меня ужас ≈ больше не будет. Прощайте».
