Неумирающий Фирс

Мне было очень жалко Фирса.

Я помню, что впервые тогда был с родителями в театре на «Вишнёвом саде», мне было лет шесть, я еще ходил в детский сад. Это случилось в Ленинграде. Я догадался, что что-то там не то с Фирсом, что не просто так старого дедушку забыли. Меня, конечно, родители убеждали, что все будет нормально. Были же такие песни, где «он упал возле ног вороного коня» и где всё очень плохо заканчивается, и родители, когда я плакал, придумывали мне хорошие финалы. Вот и с Фирсом они мне что-то такое говорили, пытаясь успокоить меня. А я же понимал, что все уехали, все, а дедушка старенький, и мне его было ужасно жалко, и я плакал после этого спектакля. Меня ещё и сам спектакль как-то сильно задел, хотя до того я не понимал ещё, что в театре вообще что-то может задеть, кроме чего-то веселого, ≈ я же бывал до того на каких-то веселых детских представлениях, а тут всё было очень грустно. И непонятно, поскольку я ещё несколько раз засыпал во время спектакля. А тут в конце ещё и дедушка умирает. И я понимаю, что он умирает, как бы меня родители ни убеждали, что он не умер. Нет, я понимал, что он умер, а так не должен заканчиваться спектакль.

В то время я уже понимал, что со смертью всё заканчивается. Всё заканчивается плохо, и всем грустно, хотя к тому моменту из моих близких людей никто из жизни ещё не ушел... Я знал о смерти, вернее, догадывался о ней ≈ по песням, по сказкам Андерсена. Я до сих пор детям никогда сам не читаю сказок Андерсена, невозможно его читать, поскольку рыдают дети. Ну как можно детям читать «Девочку со спичками»? Все же умирают. Или сказки Оскара Уайльда? Тоже нельзя, нельзя, потому что там тоже все умирают.

При этом «Вишневый сад», который я тогда посмотрел с родителями, навсегда остался для меня каким-то сказочным спектаклем. Сказочный ≈ потому что это был театр, а театр ≈ это сказка, там люди другие, и смерть была сказочной все равно. Но этим все заканчивалось, а так, я понимал, заканчиваться не должно. И поскольку на меня это произвело сильное впечатление, я выдумывал, какие могут быть варианты. Я думал о том, что всё-таки вспомнят, всё-таки вернутся. Все будут рады. Со смертью Фирса я был не согласен категорически.

Я считаю, что «Вишнёвый сад» ≈ вообще лучшая пьеса всех времён и народов, самая совершенная и самая драматургичная. И она настолько феноменально театральная, что ни в каком другом виде она не может быть воспроизведена. И смерть Фирса поэтому как-то особенно меня не устраивала. То, что застрелился Треплев, ≈ это не страшно. Ну застрелился и застрелился, тем более где-то далеко. Да еще так смешно всегда, когда стреляют в театре. Гром гремит, молнии, это смешно всегда. А здесь, в «Вишнёвом саде», не смешно, к тому же он говорит еще так грустно. Не о себе.

Я не согласен со смертью Фирса, потому что у меня по отношению к его смерти навсегда остались детские впечатления. И еще я совершенно убеждён, много размышлял по поводу этого феномена, когда мы, находясь где-то, хоть в Париже или даже на другом континенте, вдруг сталкиваемся с детскими ощущениями. Я описываю это в книге «Реки»: когда ты заходишь где-то в экзотической стране в какое-то прохладное место, да хоть в тень пирамиды, почему-то всегда вспоминается, как ты маленький со двора заходил в подъезд и на тебя падала прохлада подъезда того самого дома, где ты жил. Вот все сильные ощущения мы всегда сравниваем с детством, сразу вспоминаются какие-то картины из детства, потому что это были самые сильные ощущения. И когда человек плачет, а я в ситуации с Фирсом всегда плачу, ≈ когда взрослый человек плачет, он всегда плачет о потерянном рае, о детстве. Фирс уже совершенный ребенок, живущий не в этом времени, не в этом пространстве, потерявшийся во времени человек. И, пожалуй, единственный, кто в этой пьесе вообще кого-то искренне любит. Преданно. Ну не может он умирать!

И я представлял, как они вспомнили, просто вспомнили, что забыли его. Они должны вспомнить и вернуться, любой из них, даже не горячо любимые им хозяева, а новые покупатели сада вспомнили. О нём должен кто-то вспомнить, приехать и забрать к себе. Может быть, и в больницу, но скорее всего всё-таки нет.

Я представлял себе чай за столом, то самое вишнёвое варенье. Его чаем отпаивают, а он что-то рассказывает из прежней жизни. И вспоминает, как они на речку бегали.