Костюм Жанны д’Арк

Один из самых ценных экспонатов в Доме-музее великой актрисы, пожалуй, костюм Орлеанской девы. Образ Жанны д’Арк был для Ермоловой больше, чем просто литературный или сценический персонаж, больше, чем роль. «Во всей всемирной истории нет образа чище и светлее Жанны д’Арк, и никто лучше Шиллера не понял её», ≈ писала М.Н.Ермолова близкому другу доктору Л.В.Средину.

Как представить себе «Орлеанскую деву», Жанну д’Арк в исполнении Ермоловой, почти два десятилетия магнетизировавшую зрительный зал, который, замерев, следил за блистательной игрой актрисы?

Есть фотографии, но что они дают? Первый спектакль, бенефисный, 1884 года, запечатлён на снимках, кажется, не был. Фотографии Ермоловой в «Орлеанской деве» были сделаны лишь в 1893 году в ателье К.Конарского.

Всякий раз, прежде чем сфотографироваться, велись долгие переговоры с фотографом, оговаривалось удобное время. В ателье Мария Николаевна переодевалась в костюм, принимала позу, робела и раздражалась. Когда наконец нужный ракурс был найден, в неудобной и неестественной для неё позе приходилось подолгу ждать, пока мастер налаживал аппаратуру. Вся процедура съёмки тяготила, утомляла, Ермолова чувствовала себя «не в своей тарелке». Жизнь образа улетучивалась, как только расставляли громоздкий, трёхногий фотоаппарат, накрытый чёрной накидкой. На просьбу редактора А.Е.Молчанова прислать портрет для очередного выпуска Ежегодника Императорских театров Ермолова ответит: «Я хочу заключить с вами маленький договор┘ Я никогда бы в жизни не стала сниматься в костюмных ролях, потому что нет лица, менее подходящего для фотографии, чем моё. Я сама не знаю похожей на меня карточки даже и в простом платье, но в костюме, где всё зависит от момента и от выражения лица, я просто невозможна┘» Результатом съёмки Ермолова была расстроена и когда снялась в костюме Орлеанской девы. «Не Жанна, а какой-то жандарм в юбке», ≈ посмеивалась актриса.

Первая постановка «Орлеанской девы» в бенефис Ермоловой в 1884 году отличалась «величайшей небрежностью, чтобы не сказать сильнее». Не создавались декорации, не шились костюмы. Всё: и костюмы, и бутафория, и оружие, и мебель, и декорации ≈ подбиралось из старых «готических» постановок драм, балетов, опер. М.Н.Ермолова обращается с просьбой к директору Императорских театров И.А.Всеволожскому с просьбой: «Я хотела бы поставить «Орлеанскую деву». У нас, конечно, встретятся затруднения в вопросах о костюмах. Могу ли я рассчитывать и просить вас о разрешении прислать сюда некоторые костюмы и вооружение, так как у вас, кажется, опера не идёт в нынешнем году».

И только почти через десять лет художник-декоратор А.В.Гельцер к своему бенефису поставил «Орлеанскую деву» в специально написанных декорациях и созданных заново костюмах. Новый костюм Жанны д’Арк ≈ шлем, обувь и всё одеяние ≈ к сожалению, оказался тоже весьма условным, «общетеатральным», вне эпохи. В 1898 году директор Императорских театров В.А.Теляковский запишет в своём дневнике: «Смотрел «Иоанну д’Арк». Вся пьеса, в общем, похожа на картины феерии. Декорации очень хороши, кроме тронной залы. Костюмы очень плохи. Костюм Ермоловой с серебряным корсетом ≈ балаганный, с чешуёй рыбьей...» Однако для великой актрисы, думается, всё это не имело особого значения: сила её внутреннего перевоплощения не зависела ни от условных декораций, ни от небрежных и условных костюмов. «Мне кажется, ≈ вспоминала дочь М.Н.Ермоловой М.Н.Зеленина, ≈ что внутренние душевные линии жизни матери совпали с линиями внутреннего облика Иоанны и, играя её, мать рассказывала самоё себя┘»