Николай Сурков
Ван дер Вейден. Портрет Филиппа де Кроя.
Центральные улицы Брюсселя, Гента и Брюгге пестрят афишами выставки «Венецианские и фламандские мастера». Чтобы понять, что связывало на протяжении четырех веков художников из этих, казалось бы, непохожих и далеких друг от друга частей Европы, нужно заглянуть в брюссельский Центр изящных искусств BOZAR. Здесь объединили свои усилия и фонды Королевский музей изящных искусств в Антверпене и Accademia Carrara (Бергамо), которой принадлежит одно из лучших в мире собраний венецианской живописи. Кураторы решили продемонстрировать, что европейская живопись – результат взаимного влияния различных мастеров.
Особо раскрученных полотен в Брюссель не привезли, но это, возможно, и неплохо – экспозиция получилась уютной, практически домашней. Ее, собственно, и спрятали в глубине Центра изящных искусств. В длинной череде небольших залов разместились 75 работ разных эпох и жанров. Любопытное впечатление производит публика. Когда видишь то тут, то там благоговейно замершие перед полотнами фигуры, возникает ощущение, что все посетители точно знают, зачем пришли.
Экспозиция выстроена в хронологическом порядке и состоит из четырех секций, каждая из которых примерно соответствует одному из четырех веков – с XV по XVIII. В каждой секции организаторы постарались осветить четыре основные темы: портрет, святые в окружении природы, мирское и духовное, пейзажи. К сожалению, подробная хронологическая схема, иллюстрирующая эволюцию обеих школ, висит не в начале экспозиции, а в самом конце, в отдельном зале.
 Джованни Беллини. Портрет юноши. |
Первая секция – зарождение искусства портрета и религиозной живописи. Во второй появляются пейзажи, а также полотна Тициана, Джакомо Пальмы Старшего, Веронезе. В третьей – Рубенс и Тьеполо, а в четвертой – зарисовки Каналетто, жанровые полотна Гварди и пышные работы Йорданса. Перемещение из века в век ощущается весьма ярко. Если в самом начале встречаешь строгие, почти что иконописные работы, то потом мир становится все более красочным и обогащается новыми деталями.
Организаторы выставки постарались, чтобы параллели были очевидны даже самому неискушенному зрителю. Самый яркий пример – портреты Джованни Беллини, который под влиянием Ван дер Вейдена стал писать людей не в профиль, как было принято в Венеции в XV веке, а в пол-оборота к зрителю. Они специально висят рядом: «Портрет Филиппа де Кроя» Ван дер Вейдена и беллиниевский «Портрет юноши» (1470). Похожие друг на друга, как два брата. Кстати, Беллини со своей стороны был первым художником, который начал изображать Богоматерь с младенцем и святых на лоне природы, что переняли у него фламандские художники.
Помимо грандов, возле работ которых можно простоять и по полчаса, запоминается Мадонна Джованни Беллини (1470–1475). Главным образом тем, что на ней младенец Иисус действительно похож на живого, непоседливого человеческого младенца, а не на старичка с детским тельцем и лицом, полным скорби о судьбах мира, как на других полотнах. В глаза бросается контраст между беззаботным, шаловливым ребенком и матерью, которая светится тихой печалью, как будто догадываясь, что уготовано этому дитя.
 Каналетто. Большой канал с видом на палаццо Бальби. Фото предоставлено пресс- |
Впрочем, у неспециалиста складывается впечатление, что о ярко выраженной взаимосвязи реально можно говорить только в XV–XVI веках, а затем сходство становится все более призрачным, и за исключением тех мест, где организаторы специально подчеркивают связь двух школ, выставка воспринимается как две отдельные экспозиции – фламандская и венецианская.
Дает о себе знать и численное превосходство венецианцев – примерно один к трем. Приближаясь к концу экспозиции, немного забываешь собственно о фламандцах, погрузившись с головой в виды Венеции времен увядания республики. Особенно хороши «Большой канал с видом на палаццо Бальби» Каналетто (1730) и написанная Франческо Гварди в период с 1760 по 1770 год «Площадь Сан-Марко». На обоих полотнах в глаза бросается запустение, особенно если вспомнить более ранние виды Венеции из коллекции Лувра, где каналы города забиты кораблями и лодками, а площади полны людей.
Особенностью выставки стало участие в ней известного бельгийского скульптора Берлинды де Брюйкере, чьи работы, вдохновленные полотнами итальянских художников прошлых веков, разбросаны по залам и ненавязчиво напоминают о связи современного и классического искусства. Интересно, что реакцию они вызвали неоднозначную. Судя по гримасам на лицах некоторых посетителей, скульптуры явно показались им излишне физиологичными.
