Владислав Красновский
«Портрет русской танцовщицы» работы польки Тамары де Лемпицка (Tamara de Lempicka), некогда учившейся в Петербурге, оказался самым дорогим лотом русской части торгов – 135 тыс. евро.
В парижском Отеле Друо 8 июня комиссар-призер Клод Агют (Aguttes) на большом аукционе – среди профессионалов-торговцев такие именуются престижными – выставил около двух десятков картин русских художников.
Аукционное заведение К.Агюта, во французской терминологии – «Этюд», в отличие от других, например, Тажана, Буажерара или Куто-Бегари, не проводит специализированных русских торгов. Тем не менее команда господина Агюта несколько раз в год с видимым удовольствием предлагает покупателям произведения русских авторов или работы других художников с русской тематикой. Экспертную поддержку осуществляет кабинет экспертизы Дана Куасара (Coissare).
На этот раз среди первых двадцати лотов аукциона фигурировали: шесть картонов Коровина-отца и один – сына, холсты Федора Васильева, Константина Маковского, Григория Мясоедова, Николая Тархова, Александра Яковлева, Константина Кузнецова, масло Владимира Маковского, гуашь Николая Калмакова, две графические работы Марии Васильевой. Специально для состоятельных русских было приготовлено эпическое полотно размером 183 на 247 см кисти Георга-Эммануэля Опица «Посещение Императором Николаем I Нижегородской ярмарки в 1836 году» с предварительной оценкой в 300–400 тыс. евро.
В сдвоенном зале Отеля Друо присутствовало довольно много торговцев картинами из Москвы, Петербурга и Украины. Некоторые из них приехали специально на Федора Васильева. Увы! Одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться, что «шедевр» явно принадлежит кисти другого художника. И все-таки он нашел своего покупателя! По телефону, за 50 тыс. евро!
Не нужно быть специалистом, достаточно хотя бы раз побывать в Третьяковской галерее или Русском музее, чтобы убедиться, что «Задумчивая девушка», изображенная на картине под номером 10, не имеет никакого отношения к Григорию Григорьевичу Мясоедову. К тому же завсегдатаи Друо уже видели эту работу на других торгах и без подписи. По-видимому, визит господина Куасара в сокровищницы русского искусства еще только предстоит. При всем том и этот лот был куплен по телефону за 28 тысяч.
Еще несколько лет назад лубочно-пряничные сценки из русской жизни и виды ночного Парижа, написанные дробным мазком на небольших картонках за подписью C.Korovine, продавались во Франции как «что-то в раме», а в России экспертным сообществом не воспринимались как произведения Константина Коровина. Спустя некоторое время их почему-то начали атрибутировать как работы сына К.Коровина – Алексея, а потом и вовсе признали «парижским» Коровиным и начали продавать и покупать за десятки тысяч.
Происхождение пяти картин Коровина Этюд Агют подавал как бывшую коллекцию некоего московского адвоката Юры Егорова, приближенного к царской семье и вынужденного покинуть родину в 1917 г. Цены за проданные картонки теперь уже кажутся обычными: «Марсельский порт ночью» (38х45) – 31 тыс.; «Большие бульвары ночью» (25х34) – 29 тыс.; «Бал на Монмартре» (33х41) – 28 тыс.; «Праздник в деревне», две работы, обе датируемые 1932 г., (по 31х40) – по 9,5 тыс. Неотличимая по технике исполнения от предыдущих картина А.Коровина «Вид Кремля с Москвы-реки» (38х45) набрала лишь 5,5 тыс. евро.
Интересно, что среди шести лотов Коровина был один этюдик – «Каменистый берег моря» (х/м, 14х29), по колориту и мазку очень похожий на настоящего Коровина. Именно он и не куплен!
Не куплены также «Портрет мужчины со спины» А.Яковлева, пейзаж К.Кузнецова, женский портрет К.Маковского. Не востребован и главный лот торгов – картина Г.-Э. Опица, несмотря на усердную рекламу хозяина во время лондонской русской недели.
Проданы: пейзаж Н.Тархова (60х73) – 7,5 тыс.; «Крестьянский мальчик» (46х36) В.Маковского – 14 тыс.; графика М.Васильевой (39х28 и 25х18) – 3,2 тыс. и 3,8 тыс. соответственно.
Надо отметить, что с проданными и непроданными лотами в подобных этюдах всегда остается некоторая неясность. Девиз Клода Агюта: «Le "sur mesure" a toujours ete plus confortable que le pret a porter» («На заказ всегда было более удобно, чем в магазине готового платья»). Один из покупателей Коровина поделился: «Я у них приобрел с условием подтверждения в Москве. Не подтвердят – верну!»
Париж
