А был ли мальчик?

Убиенный царевич Димитрий стал покровителем Углича.

Чтобы съездить из Москвы в Углич и вернуться обратно, довольно двух дней. Добираться при хорошей погоде часа три-четыре: по Ярославскому шоссе до Сергиева Посада, оттуда на Калязин, где прямо из серых волн Волги торчит колокольня затопленного Николаевского собора, а дорожный указатель с расходящимися в разные стороны улицами Маркса, Энгельса и Ленина как-то невольно заставляет вспомнить басню о лебеде, раке да щуке. А уж от Калязина до Углича – можно сказать, рукой подать.

Остатки былой роскоши

Несмотря на множество соборов, которые составляют красу и гордость Углича, он кажется совершенно плоским. Город словно размазан по берегу Волги, центральная Успенская площадь, от которой лучами расходятся главные улицы, с одной стороны перетекает в кремль, за которым виднеются стоящие на приколе то ли баржи, то ли пароходики.

Впрочем, кремль – это громко сказано. Когда-то он был мощной крепостью с десятью башнями и тремя воротами, дальше располагалась торговая площадь, а за ней шел окруженный валом посад. Теперь же ни вала, ни крепостных стен.

На бывшем торжище стоит желтенький домик – Музей городского быта с хаотичным набором мебели и безделушек XIX века, больше смахивающий на антикварный магазинчик средней руки. Рядом – помост, вокруг которого по вечерам устраивают что-то вроде музыкального шоу. В громкоговоритель льются песни разной степени народности, вокруг бесятся дети в валенках, а на них молча, с укоризной смотрит запряженная в повозку гнедая кобыла. Из-за этих «Ай-люли-люли» как раз и не рекомендуется жить в гостинице на Успенской площади – хоть она и самая приличная в городе, но ежевечерний концерт сводит ее плюсы на нет.

Музей не для посетителей

Поразительно, но краеведческого музея в Угличе нет. Есть историко-архивный и художественный – на поверку оказывающийся как раз комплексом соборов в бывшем кремле.

Несмотря на то что зимой официально музей работает до пяти часов вечера, в половине четвертого кассирша злобно отрезает: «Мы закроемся в четыре». – «Но как же?» – «Да за такую зарплату... Тьфу!» Киоск с путеводителями закрылся и того раньше – в три часа, так что любознательному путешественнику, решившему прикоснуться к сокровищам этого города (включенного, между прочим, в Золотое кольцо), следует озаботиться покупкой заранее.

Феодальная чехарда

Местные летописи утверждают, что Углич был основан в 937 году. Волга здесь делает резкий поворот – говорят, именно этот «угол» и дал название поселению. Когда-то здесь пролегал путь «из Варяг в Хвалисы», а Углич был вполне состоятельным торговым центром, в XIII веке существовало даже Угличское княжество, правил в котором внук Всеволода Большое гнездо – Владимир Константинович. Когда в 1238 году пришли монголо-татары, Владимир на два года бежал в Новгород.

Век спустя началась обычная для тех времен феодальная чехарда, которая не пошла городу на пользу. Тогда Углич оказался как раз на границе с Тверским княжеством, и Михаил Тверской дважды осаждал его, а в 1371 году все-таки взял и сжег дотла. В середине XV века – и того хуже. Борьба за московский престол между амбициозным князем Галицким и Углицким Дмитрием Шемякой и сыном Калиты Василием II кончилась плохо для обоих. Шемяка ослепил Василия (за что тот, собственно, и получил в веках прозвище Темный) и сослал слепца в Углич, но и сам не удержался у власти. Говорят, что его отравил Василий Темный, которому удалось вернуться в город предков. Но нет худа без добра – Угличу достался сын Василия князь Андрей. Он был одним из самых просвещенных людей своего времени, при нем маленький Углич стал, как бы мы сейчас сказали, культурным центром. Во время его тридцатилетнего княжения (с 1462 по 1491 год) здесь подвизались святой Паисий Угличский, знаменитый книжник Ефосин и родственник Софьи Палеолог Кассиан.

Игра в ножички

Так бы, возможно, все и шло дальше, но в конце XVI века городу Угличу суждено было стать ареной, на которой разыгралась злосчастная история с «кровавым мальчиком». 15 мая (28-го по новому стилю) 1591 года здесь скончался младший сын Ивана Грозного царевич Дмитрий, сосланный в Углич вместе со своей матерью Марией Нагой. Что там на самом деле произошло, до сих пор не знает никто – то ли действительно страдающий эпилепсией мальчик сам поранился во время игры в ножички, то ли его зарезали по приказу Бориса Годунова. Царевича похоронили в дворцовом храме Преображения Господня, и вскоре пошли слухи об исцелениях, которые совершались у его гробницы. В 1606 году в разгар Смуты Василий Шуйский приказал перенести останки Дмитрия в Москву – они оказались нетленными, и впоследствии царевич Дмитрий был канонизирован Русской православной церковью.

Борзая с рогами

Храм Димитрия на крови, выстроенный уже при Петре Первом, – разумеется, кроваво-красного цвета. Внутри поразительный пол из чугунных пластин в форме округлых сот, какой мало где можно увидеть, а стены покрыты немножко наивными росписями XVIII века. Вот Адама и Еву изгоняют из рая – красивая Ева картинно уронила голову на грудь, а у ее ног свернулся олень, который явно сначала задумывался как борзая. Громадная, во всю стену, история убийства Дмитрия возмещает собой нехватку в музее каких бы то ни было справочных материалов, относящихся к роковому дню 15 мая 1591 года. Перед иконостасом стоят небольшие носилки, вроде ящика с ручками, в которых мощи царевича везли в Москву, рядом – большой фонарь, освещавший путь процессии.

Казны нет, острог обветшал

По соседству с храмом Димитрия стоят княжеские палаты красного кирпича с прихотливым крыльцом (приделанным, правда, в XIX веке во время реставрации). Палаты замечательные в своем роде, к тому же считающиеся древнейшим из сохранившихся в Центральной России жилых зданий – их построили как раз при благодетеле Суздаля Андрее Большом в 1480-х годах. Когда-то они были трехэтажными, но за пятьсот с лишним лет ушли в землю, и первый этаж превратился в подвал.

В верхнем зале – изукрашенная цветными изразцами печь, восстановленная по древним образцам. Эти места вообще славились изразцовым производством, но теперь от него ничего не осталось. Еще там немножко церковной утвари, пожертвованной Алексеем Михайловичем, немножко книг и икон, а все самое интересное сосредоточено в нижнем зале: древнее оружие, вериги, гербы ремесленных цехов – хлебного, столярного, кирпичного, сапожного и других.

Тут же отпечатанный на принтере текст – ответ угличского воеводы Петра Дашкова на грамоту Михаила Федоровича о защите Углича от поляков и литовцев: «В Угличе нет никакой рати, вся угличская рать на Государевой службе и разослана в другие области России. Всего только шесть пушкарей, да и те голодные. Казны нет, хлеба нет, острог обветшал, крепостной вал после польского повреждения не подкопан, мосты не мощены, стены города развалились, башни на оных разрушились, хлебу неурожай, в кабаках недобор, и угличане с женами и детьми разбрелись из города, будучи напуганы лютыми ляхами. Шесть казаков сидят в худой тюрьме, и стеречь некому».

Чтобы закончить путешествие по кремлю, можно еще посмотреть на большой иконостас Спасо-Преображенского собора, а вот портретная галерея в бывшем Богоявленском соборе особого впечатления не производит.

Родина Петра Смирнова

Весь Углич обойти и осмотреть можно за день. От силы три часа в кремле, час на прочие храмы – по большей части закрытые, полчаса на чай и бутерброд с угличским сыром, некогда знаменитым, а теперь ничем не выделяющимся из ряда «российских».

Можно прицениться к часам местного завода «Чайка» (есть выдающиеся настенные, с деревянным гербом РФ или охотничьей собакой, томно прикусившей утку, – стоит эта радость от 3 до 5 тысяч рублей). Что до Музея русской водки (официально он называется Библиотекой русской водки), то посещение его – дело, в общем, необязательное. В окрестностях Углича родился знаменитый Петр Смирнов, и теперь все близлежащие города – Рыбинск, Ярославль и так далее оспаривают друг у друга право считаться его родиной. Здание битком набито совершенно не относящимися к делу предметами – резными трюмо, у которых небрежно брошены пяльцы с вышиванием (так и представляешь себе девицу-красу, которая за изящным рукоделием лихо опрокидывает стопарь за стопарем), коллекцией стеклянной посуды (далеко не все склянки водочные), патефонами, лосиными рогами и прочей дребеденью, разбавленной несколькими указами разных времен об установлении или отмене водочной монополии.

В пишущую машинку вставлен лист с постановлением Сталина о боевых 100 граммах, и только на втором этаже все пространство занято витринами с водкой из разных уголков России и мира – неплохо, ничего не скажешь. Тем, кто купил билет «с дегустацией» (55 рублей против обычных 40), полагаются две стопки водки, после которых все лезут фотографироваться к картонному стенду с «Охотниками на привале» (на месте лиц охотников вырезаны дырки, туда можно просунуть свою физиономию и получить редкий по идиотизму групповой портрет).

Камера для фартовых

А вот рядом с Библиотекой водки расположен по-настоящему хороший Музей тюремного искусства – говорят, что он единственный в России. Открыл его местный адвокат, собравший в двух крохотных комнатках массу предметов, сделанных заключенными с благословения ли начальства (эти поделки вроде деревянных нардов выставлены на продажу) или без оного.

Среди них фигурки, слепленные из хлеба, пепла и слюны, картонная гитара, оформленные в стиле девичьих дневников письма родным, «якоря» из связанных между собой гвоздей (их глотают, чтобы попасть в больницу) и рисованные украденной тушью на украденных простынях портреты, самодельные пистолеты и даже металлические зубы, подпольно изготовленные стоматологами-заключенными для братьев по несчастью. Есть склееная из картона гитара с нитяными струнами, игральные карты из газет с портретами политиков (Хакамада – червонная дама, Черномырдин – бубновый корль, Лебедь – трефовый валет).

Но самое прекрасное в этом музее – экскурсовод. Представительная женщина лет шестидесяти (тут тебе и бедра, и бюст, и прическа) берет в руки деревянную указку, прокашливается, и начинается сюрреализм. «Это – марки, это – малявы. А это, девчонки, чифирный бак. В нем можно замутить рассыпуху».

Ловит изумленные взгляды посетителей: «Я к зоне отношения не имею, просто словарь фени изучила, чтоб поинтересней было», – и показывает на зеленую крашеную дверь с окошечком. «Это шушера для волка, здесь у нас камера». На нарах сидят два восковых зэка в полосатой одежде: «Тут у нас фартовые ребята. Вы не стесняйтесь, с ними можно сфотографироваться, вот отсюда, от Прасковьи Федоровны, хорошо получается. Ближе к параше, девчонки, только, чур, мужиков руками не трогать!»

Церковь Феодоровской иконы Богоматери в Богоявленском монастыре неспроста освящена в честь патрональной иконы дома Романовых. Монастырю покровительствовала мать первого царя из династии Романовых – Михаила Федоровича.
Фото автора

История Углича в датах

937 г. – предполагаемая дата основания Углича

1148 г. – в Ипатьевской летописи поселение упомянуто под именем «Угличе поле»

1207 г. – Углич входит в состав Ростовского княжества

1218 г. – Углич становится центром княжества

1238 г. – Углич завоеван монголо-татарами

1326 г. – Иван Калита делает Углич уделом Московского княжества

1371 г. – Углич осажден войсками тверского князя Михаила и сожжен дотла

1371 г. – основан Успенский монастырь

1446 г. – Дмитрий Шемяка ссылает в Углич ослепленного великого князя Василия (Темного) с женой

1462–1491 гг. – княжение Андрея, сына Василия Темного

1491 г. – по приказу Ивана III Калиты Андрей заключен в монастырь, где вскоре умер

1584 г. – в Углич приезжает младший сын Ивана Грозного с матерью – Марией Нагой

1591 г. – народное восстание, вызванное таинственной смертью царевича

1608–1611 гг. – Углич разорен поляками

1692 г. – построена церковь Димитрия на крови

1778 г. – утвержден герб Углича: «в червленом поле образ убиенного царевича Димитрия Иоанновича»

1784 г. – Екатериной II утвержден регулярный план застройки Углича

1796 г. – Углич становится уездным центром Ярославской губернии