Майя Крылова
Титаны балетного конкурса показали свою программу досрочно, но и оставшаяся часть интересна.
Фото из спектакля «Клетка для попугаев» предоставлено театром «Балет Евгения Панфилова»
Хотя «Золотая маска» только начинается, титаны балетного конкурса – Большой театр и Мариинка – отстрелялись досрочно. Но и оставшаяся часть программы – один балет и три проекта современного танца – интересна. Главное, по этим спектаклям видно, что есть жизнь на Марсе, то бишь в российской театральной провинции и в «неглавных» столичных театрах.
«Двери» театрального проекта «Аппаратус» (29 марта на сцене Театра Луны) посвящены столетию со дня рождения Даниила Хармса и соответственно проникнуты странностями из мира обэриутов. Постановщик Александр Пепеляев придумал сложную систему дверей и шаров, между которыми по сцене мечутся люди. Дверьми с силой хлопают, их все время открывают и закрывают, с ними даже разговаривают, так что неясно, кто тут главный танцовщик: вещь или все-таки человек? Зрители, которые придут на спектакль, обречены на увлекательно-мучительный поиск смысла – он как бы есть, но его как бы и нет. Впрочем, это стандартная ситуация хармсовской абсурдистской логики.
Почти то же самое вы найдете в «Мухах» (проект Дины Хусейн и Анны Абалихиной, 6 апреля в Театре Наций), только там все повернуто на женский вариант. «Мухи» – история особей женского пола, запутавшихся в паутине собственной неврастении. Анна Абалихина и Дина Хусейн придумали и поставили себе танцы, по ходу которых тайники дамской психики выворачиваются наружу, а душа все-таки находит путь к солнышку и зеленой травке. Смотреть это стоит хотя бы потому, что обе девушки, учившиеся танцевать за границей, превосходно двигаются.
10 апреля на сцене РАМТ идут два спектакля: «Немного ностальгии» (Театр современного танца, Челябинск) и «Клетка для попугаев» (Балет Евгения Панфилова, Пермь). Сравнивать их сложнее, хотя они показываются в один вечер и на одной сцене, к тому же в обеих постановках использованы металлические каркасы: в одном – столбы, покрашенные под березки, в другом – настоящая клетка. И по столбам, и по клетке ползают, лазают и прыгают исполнители. Но прыгают они о разном. «Немного ностальгии» – копание в недрах меланхолии абстрактного среднестатистического россиянина. «Клетка для попугаев» – пластическое рассуждение на тему «Есть ли свобода на свободе?». Тут птички мечтают выбраться из клетки, не подозревая, как несладко самим искать способ выжить, а внутренне несвободные люди хотят залезть в собственную клетку в житейском зоопарке, где не надо ни о чем заботиться, покормят и так.
В спектакле «Ромео и Джульетта» (постановка Красноярского театра оперы и балета, 4 апреля на сцене театра «Новая опера») вы не найдете осовремененных декораций или нестаринных костюмов. Все выглядит внешне похожим на средневековую Верону. Но мир шекспировских героев в «Ромео и Джульетте» похож на шаманское камлание, где все, как заведенные, подчиняются дудке неведомого крысолова, уводящего жителей города прочь от нормальных человеческих чувств. Только главным героям, которые умеют любить не только себя, дано избежать соблазна и стать похожими на живых людей. В повествовательном балете много драк и традиционных сцен с пантомимой, так что даже те, кто не читал Шекспира, во всем разберутся.
