Елена Семенова
Почти по Высоцкому: 'А ну, отдай мой каменный топор! И шкур моих набедренных не тронь!'
Узенькая речушка Яхрома неподалеку от деревни Курово, сплошь заросшая густыми травами, осокой и тростником, временно переименована в ЯхроГангу. Вода ее местами мутна от потревоженного купальщиками глинистого дна, но это никого не смущает. В волнах долгожданной жары – дружный хор кузнечиков и жужжание зловредных слепней. В звуки неспешного подмосковного лета вплетаются мерные ритмы барабанов и тамтамов, протяжное, капризное пенье волынок и дребезжащее таинство варгана. По берегам раскинулись разноцветные, разномастные палаточные городки, шатры, чумы, причудливо оформленные навесы и тенты, образуя огромное лоскутное одеяло, сшитое из кусочков индийской, китайской, кельтской, латиноамериканской и других экзотических культур.
═
Откуда есть потек «Этнолайф»
═
В минувшие выходные в подмосковных Сорочанах вот уже в четвертый раз проходил Международный фестиваль мировой культуры «Этнолайф». Живописные места под Москвой поклонники этнических культур начали осваивать уже давно. Красная Поляна близ поселка Ильинское, берег Истринского водохранилища, где проводился фестиваль под названием «Жизни град», не единожды становились местами летних паломничеств. Со временем разрозненные акции и движения объединились в одно мощное течение. Разделение людей на выступающих и зрителей размыты, и каждый может попробовать все – будь то кидание бумеранга, арабский танец живота, катание на лошади или хождение по углям.
═
Роща друидов и стойбище цигунистов
═
Наверняка всякий рисовал в детстве карту придуманной волшебной страны, где особыми значками помечал избушку Бабы Яги и Черную Топь. Взяв в руки «Карту земель ethnolife.ru», можно было смело отправляться в путешествие по фестивальному клочку земли: Великий холм Говардхан (одна из Сорочанских вершин), Несуществующие земли (осушаемые болота), Маха Вигвам (огромный белый шатер для выступлений этнических групп) и многочисленные палаточные лагеря с названиями «Роща друидов», «Шервудский лес» и «Стойбища цигунистов».
Знак и пароль для участников – оранжевые бумажные браслетики. Надев их на руку или на ногу, сводишь на нет риск конфликта со строгими представителями поста милиции, расположенного на склоне горы. Клей на браслетиках хорош, и даже «слишком святая вода» ЯхроГанги (которую не рекомендуется пить) не смогла размочить их во время купания.
═
Чай-таун и «Рафаэлло»
═
На территорию фестиваля вступаешь через Золотые ворота, украшенные множеством свисающих разноцветных лент. Вдоль дорожек – множество столиков, лотков и палаток, на которых полно всякой всячины, которую трудно сразу охватить взглядом. Грубые глиняные тарелки с «наскальными» рисунками и маленькие табачные трубки в виде разных животных, жертвенные ножи и томагавки (правда, не заточенные), гусли, деревянные лошадки и изящные китайские подсвечники в виде расписных фонариков.
Неподалеку от второго входа, Серебряных ворот, – городок, стилизованный под древнеиндийский храм. На пороге – смуглый индиец в чалме, не говорящий по-русски, рядом с ним – полочки для обуви. В просторные разукрашенные покои можно вступить только босиком, чинно сидеть на разбросанных подушках и слушать всевозможные лекции на тему самоочищения и самоусовершенствования.
В отдельных помещениях – Чайный град: чайный магазинчик и чайные залы. На дорожке перед «храмом» – ряды шикарных позолоченных кальянов и выгороженное место для кальянной медитации. Торговцы восточными сладостями дают бесплатно попробовать слепленный белый шарик. На вкус – типичная конфета «Рафаэлло».
═
Лейся, песня
═
На одной из сцен фестиваля человек в длиннополой одежде, обшитой шкурами и амулетами, виртуозно играет на варгане. Один из зрителей, по внешности бурят, слушает музыку, сложив на груди руки. «Кто это выступает?» – «Алтайский шаман. Настоящий. Видите девушку в зеленой юбке и высоких босоножках с онучами? Она настроилась на его волны и находится с ним в энергетическом контакте».
Рядом со сценой начинаются дружные хороводы и прыжки через костер, в огромном чане варят загадочный калмыцкий чай (судя по виду, процентов на семьдесят состоящий из полевых трав). Два молодца, приговаривая славянские присказки, начинают крутить длинную скакалку, сплетенную из полыни. Заставлять скакать никого не нужно – все готовы принять посильное участие.
Пик действа – настоящее шоу с шаманом. Вокруг разожженного на песке костра, притоптывая, стуча в тамтамы и наигрывая на варганах, двигаются двое мужчин и две девушки в набедренных повязках из шкур. Часть стоящего кольцом народа постепенно начинает прихлопывать и притопывать в заданном ритме, а затем вытанцовывать вокруг костра, мерно выкликая «Хей-я, хей-я, хей-я, ха!».
Лица танцующих покрываются нежно-розовой краской. Ритм танца убыстряется, помощники шамана разгребают угли костра и шаман несколько раз быстренько пробегается по ним. Это, честно говоря, не производит сильного впечатления. Гораздо интересней тот момент, когда звук тамтамов и движение вдруг резко обрываются и шаман обращается к окружающим людям. Голос его негромок. Шаман прославляет мощную очищающую силу огня. «А сейчас вместе с умиротворенными звуками варгана в ваши тела вольется песня!» – говорит он.
Женская половина танцевавших с разрумянившимися лицами и закрытыми глазами плавно покачивается в такт чуть слышной музыке.
═
Полеты на скамьях
═
Если устанешь от публики и толпы (а на «Этнолайфе», по примерным подсчетам, 30 тысяч человек), можно забраться на Великий холм Говардхан, на место созерцания и медитации, где предусмотрительно установлена огромная фигура Шивы Натараджи.
Неутомимые пешеходы лезут туда по распаханным земляным и песочным ложбинам, вымытым прошедшими дождями, а так называемые «путники, привыкшие к комфорту» (они живут в деревянных коттеджах за территорией фестиваля), добираются до места на «летающих скамьях» – местной канатной дороге, проходящей над Сорочанами.
Великий холм Говардхан, как и ЯхроГанга, – средоточие жизни «Этнолайфа». У подножия холма желающие за 200 рублей могли подняться в небо на полосатом разноцветном воздушном шаре. Вставив ногу в предусмотренное отверстие, мы запрыгнули в плетеную корзину и на десять минут стали воздухоплавателями.
Капитан воздушного шара, мужичок лет сорока пяти, повернув рукоятку, пустил в шар очередную порцию пропана, и мы поднялись вверх над пестрой кашей фестиваля. Окрестные пейзажи можно было обозревать бесконечно, жалко только, что ограниченный тросами шар поднимался вверх всего на несколько десятков метров.
На склонах холма в безветренный день полсотни любителей соревновались в кидании бумеранга, а в ветреный – запускали воздушных змеев. В небе над Сорочанами все четыре дня без устали на бреющем полете носился мобильный и суперлегкий вертолет «Robinson 44» и катал всех желающих за 700 рублей.
Шедевры его мобильности мы смогли увидеть как-то утром, когда он в течение пяти минут на высоте примерно пять-десять метров болтался над туристическими стойбищами, практически задевая пропеллером деревья.
═
Там, на веревочных дорожках┘
═
Умный в гору не пойдет, умный гору обойдет┘ Вот он, Великий холм Говардхан. С одной стороны узенькой тропинки – живописные поляны по берегу Яхромы, с другой – комплекс дренажных работ по восстановлению и укреплению размываемой горы. Тропинка, нырнув в небольшую рощицу, выводит к огороженной сеткой пейнтбольной площадке.
Пейнтбол – своеобразная игра в «войнушку». «Солдаты» наряжаются в специальные защитные костюмы со шлемами и обстреливают друг друга из автоматов шариками, наполненными безвредными пищевыми красителями. Площадка уныло пустовала, и хозяин без особой надежды предложил нам поиграть. Дело в том, что в пейнтбол гораздо интересней играть командами, а в этот жаркий полдень даже при сильном желании команды собрать было сложно. Да и стоит такое удовольствие недешево – краски в игре тратится достаточно, а потом еще и запачканные костюмы надо отстирывать.
«Ну, может быть, в тире постреляете?! Десять выстрелов – 50 рублей. Если восемь из них – в цель, еще десять – бесплатно», – предлагает нам хозяин. Тиром оказывается пейнтбольное ружье, заряженное шариками, из которого нужно стрелять в буквы, составляющие слово «пейнтбол».
═
Страховочные путы
═
Пройдя чуть дальше, миновав одно из мест приземления «летающих скамей», обнаруживаем две чрезвычайно интересные и экстремальные вещи – Невиданный веревочный град на деревьях и «Скалодром». «Скалодром» – вертикально закрепленная возле дерева десятиметровая деревянная доска с разноцветными выступами разной формы, беспорядочно прибитыми по всей ее длине. Смысл заключен в том, чтобы, хватаясь за выступы, добраться до самого верха. Там игрока карабином подцепляют к специальному тросу, и он, схватившись руками за рукоятку, планирует на землю, подобно Тарзану.
Надев на себя кожаные страховочные путы, подхожу к спортивному снаряду и хватаюсь за выступ. Выступы на ощупь напоминают пемзу, на самом же деле они изготовлены из специальной полимерной смеси, разбавленной каменной крошкой. Упражнение несколько тяжелее, чем ожидалось, и где-то на середине доски становится понятно, что страховочный трос – далеко не лишний.
═
Логово людей-пауков
═
Веревочный град – это паутина из плотных и толстых веревок, натянутая по периметру деревьев, местами образующая разные конфигурации и хитросплетения. Встав на нижнюю веревку и хватаясь руками за другие, участник должен пройти весь круг. Страховки не прилагается. Человек, без подготовки лезущий по веревкам, напоминает огромное, неуклюжее насекомое, ибо в попытках удержать равновесие ему приходится принимать самые немыслимые позы. С успехом пройдя почти весь круг, терплю поражение на последнем этапе. Шагнув на веревку и удерживаясь за конец другой, привязанной к противоположному дереву, я благополучно пикирую на землю с высоты полутора метров.
═
Этника против КСП
═
Кто бывал на Грушинском фестивале, имеет возможность сравнить его с «Этнолайфом». Различие в том, что «Груша» – чисто музыкальный бардовский фестиваль, «Этнолайф» же включает в себя разные виды народного творчества и много спортивных увеселений.
А зрительно и по внутреннему ощущению общего у фестивалей достаточно много. И на «Груше», и на этническом фестивале приветствуется здоровый образ жизни без алкоголя и наркотиков, то есть спиртное, кроме медовухи на «Этнолайфе», официально не продается.
Что сказать? Народ на это тихонько ухмыляется в тряпочку и к вечеру ходит просветленный. Русский человек свою медитацию на индийскую не променяет!
Оба мероприятия проводятся на природе. В этом есть своя прелесть и свои сложные моменты. Как водится, фестиваль набирает мощь и силу, позволяет поставить машину на стоянку и жить в коттеджах, брать напрокат туристическое снаряжение, покупать дрова и пользоваться биотуалетами.
Еда, правда, порой оставляет желать лучшего, но хорошо уже то, что она есть. В огромной и комфортабельной зале можно было взять на обед не очень-то соблазнительную запеканку из макарон с сыром, сосиску и овощной салат, выпить «Боржоми» и сока, на нижнем этаже Маха Вигвам был расположен грандиозный пищеблок. Нормально поесть удалось только в кафешке деревни Курово за территорией фестиваля.
Правда, за этот комфорт приходится платить частичной потерей того первобытного вкуса, ради которого народ покидает городские стены. Впрочем, по рассказам одного туриста, встреченного нами на берегу Яхромы, узнаем, что он отправляется на альтернативный «Этнолайф», расположенный где-то неподалеку. Так что на любой яд цивилизации противоядие найдется.
 |
 |
| Организаторы сделали ставку на спортивные увеселения этнического формата. | За шаманами и прочей индейщиной не забывают и свое исконное. Фото Артема Чернова (НГ-фото) |
