Трагедия как аттракцион

Определен главный зодчий XXI века. Это Даниель Либескинд - немецкий архитектор, американский подданный, уроженец Польши.

Он построит самое высокое здание мира. 541 метр до верхушки шпиля. Либескинд объявлен победителем конкурса на застройку места, где раньше стоял Всемирный торговый центр. Теперь он - автор двух ключевых построек современности. Еврейского музея в Берлине, этом центре новой Европы. И нового небоскреба, который начнут строить не раньше 2005 года.

Здание в Манхэттене определит не только облик Нью-Йорка. Оно определит новую архитектуру мирового порядка. ВТЦ был символом американского господства. Новое здание должно стать символом одновременно господства и скорби. То есть господства, оправданного скорбью.

"Сперва, когда я начал этот проект, мнения жителей Нью-Йорка разделялись. То ли оставить участок Центра международной торговли пустым, то ли заполнить его полностью и построить на нем нечто. Я размышлял много дней об этом, по-видимому, неразрешимом противоречии. <...> Я стремился найти решение, которое приведет, по-видимому, противоречивые точки зрения к неожиданному единству". Так пишет архитектор, который решил сохранить следы трагедии - котлован на месте, где были найдены останки людей, и одновременно выстроить башню выше прежних "близнецов".

Архитектура - застывшая музыка. Обычно это выражение принимают как метафору. Но в случае Либескинда это вовсе не метафора. В его биографии изучение музыки (в Израиле) предшествовало изучению архитектуры (в США и Британии). Либескинд сделал архитектуру музыкальной. Потому что главный элемент, из которого он строит, - не кирпич, не бетон, не камень. А эмоции.

Архитектура эмоций приходит на смену стройиндустрии. Главное отличие архитектуры по Либескинду - в ином понимании цели строительства. Это не возведение жилища, не "увеличение офисных площадей" и даже не торжественная репрезентация власти. Цель - катарсис. Когда здание выстроено по музыкальным законам, его посетитель должен проходить через разные стадии аффекта. Это архитектура преувеличения и деталей. Как Либескинд воздействует на зрителя, понятно уже по Еврейскому музею.

Холодно и темно. Потолок черен. Свет льется сверху, из маленького и узкого окошка, - так, что его прямые лучи никак не доходят вниз. Стены высоки и слишком близки друг к другу, а все помещение словно составлено из острых углов. Так выглядит "Башня Холокоста". Одно из двух ключевых пространств Еврейского музея. Второе - "Сад изгнания". Квадратные в сечении столбы стоят на наклонной террасе, выложенной булыжником. Они расставлены ровными рядами перпендикулярно к земле, а не к террасе, так что кажется, будто ходишь посреди накренившегося мира. Вдобавок терраса наклонена не от верхней линии - к нижней, от высокого угла - к низкому, как палуба корабля, задравшего нос и одновременно завалившегося набок. Так что эти простые геометрические объемы провоцируют морскую болезнь.

Это архитектура, заимствовавшая свои приемы воздействия у искусства инсталляции. Изгнание евреев и уничтожение евреев преподаны зрителю в Еврейском музее через пространственные образы. Потеря ориентации и страх выражены архитектурно. И это сделано гениально.

Любой парк развлечений - своего рода лечебница. А современный музей - часть индустрии развлечений. Так, задача Еврейского музея - рассказ о трагедии. И Либескинд решает эту задачу средствами Диснейленда (потеря ориентации, проход через темное). Цель Диснейленда, в сущности, та же - катарсическое переживание: очищение от страха темноты в пещере ужаса и освобождение от страха потери ориентации на американских горках. По случайности открытие Еврейского музея (9 сентября 2001 года) почти совпало во времени с трагедией 11 сентября. И те же - терапевтические - средства не случайно будут задействованы в новом мемориале памяти жертв ВТЦ.

"Сады мира", "Парк героев" и "Клин света" - аттракционы нового здания. Каждый год 11 сентября между 8.46, когда первый удар самолета обрушился на ВТЦ, и 10.28, когда вторая башня разрушилась, солнце должно будет сиять без тени. То есть прямой поток света будет заливать посетителей. Это и есть "Клин света".

"Небоскреб" по определению небо скребет. Как Вавилонская башня. В новой постройке Либескинда богоборческий мотив прозвучит гораздо громче, чем в старом ВТЦ. Потому что главный объем буквально вонзится в небо, как игла. Осуществление жизнеутверждающего проекта обойдется примерно в 330 млн. долларов.