Андрей Щербак-Жуков  |
| У Аркадия Гайдара детство и зрелость поменялись местами.
Фото РИА Новости |
Начну издалека.
12 октября 1991 года умер Аркадий Стругацкий. Несколькими днями позже его кремировали. Дело было на Донском кладбище. Проститься с кумиром приехали любители фантастики и молодые писатели из разных городов – из Питера, Киева, Ростова, Краснодара, Волгограда… Мы держались отдельной группой, в стороне от членов семьи. Иногда к нам подходили знакомые писатели: Кир Булычев, Виталий Бабенко, Владимир Гопман…
После траурной церемонии члены семьи уехали на поминки. Мы же задержались на кладбище. У нас были свои импровизированные поминки. Мы отошли чуть в сторону от центральной кладбищенской аллеи, к каким-то могилкам. У кого-то оказалась бутылка водки. 1991 год! О пластиковых стаканчиках не могло быть даже речи. Пили из горла. По кругу.
И вдруг видим: по центральной аллее быстрым шагом идет незнакомый нам мужчина. Кажется, в плаще и картузе. Грубоватый любитель фантастики из Волгограда Боря Завгородний сделал несколько шагов к аллее и заступил дорогу мужчине.
– Умер великий русский писатель Аркадий Стругацкий, – сказал Боря мужчине сиплым голосом. – Помяните его вместе с нами.
В его жесте был некоторый вызов. Но мужчина спокойно подошел к нашей компании, принял бутылку водки и сделал изрядный глоток. Так же, как мы, из горла. Бутылка сделала круг – каждый из нас отхлебнул по глотку.
– Я пойду? – спросил мужчина.
Боря кивнул. Мужчина ушел.
А примерно через месяц мы увидели его по телевизору. И потом видели все чаще и чаще. Потому что это был Егор Тимурович Гайдар. 6 ноября 1991 года он стал заместителем председателя правительства РСФСР по вопросам экономики. Дальше – больше. Вплоть до исполняющего обязанности председателя правительства Российской Федерации.
В принципе ничего удивительного в этой встрече не было. Егор Гайдар был женат на дочери Аркадия Стругацкого. Той, про которую в МГУ шушукались: «Смотри-смотри, вон идет дочь братьев Стругацких!»
И все же история забавная.
К чему это я рассказываю? Тут можно выдвинуть несколько резюме.
Вот какие были времена.
Вот какие были люди.
Вот какая в конце концов была элита. Ведь и Стругацкий был элитой: как я потом узнал, на Донском кладбище в Первом московском крематории уже с 1972 года простых людей не кремировали, то есть это было исключение. И Егор Гайдар был элитой, он скорее всего за три недели до назначения уже знал о нем. Но шел так запросто. В плаще и картузе. И машина с мигалкой его явно не ждала… Воспитание.
Но я сейчас о другом. Тогда, в 1991 году, для нас не было никакого Гайдара, кроме Аркадия Петровича. Мы хорошо помнили прочитанные в детстве «Голубую чашку» и «Чука и Гека», регулярно пересматривали по телевизору экранизации: «Тимур и его команда», «Судьба барабанщика», «Дума про казака Голоту», в конце концов раздерганная на цитаты «Сказка о Мальчише-Кибальчише» («Нам бы только день простоять да ночь продержаться!») и хит поколения «Бумбараш». А сейчас этот фильм, регулярно транслируемый по телевидению, ассоциируется с кем угодно – с актером Валерием Золотухиным, с автором «народных» песен Юлием Кимом, но никак не с Гайдаром.
Теперь, когда проходит очередной Гайдаровский форум, ни у кого не возникает вопрос, памяти какого Гайдара он посвящен. Видимо, у каждого поколения свой Гайдар. Того и гляди, кто-то спросит: «Гайдар? Егору Тимуровичу родственник? Да-а… Дед? Так Егор Тимурович из литературной семьи!» Да, из литературной. И мать его была дочерью уральского сказителя Павла Бажова…
* * *
Писатель Аркадий Гайдар как-то выпал из сегодняшнего литературного обихода. А жаль. Он был хорошим детским писателем. И очень даже неоднозначным. Не таким, каким его старались представить на уроках в начальной школе. Вокруг него было много советской мифологии, да. Начать хоть с самого псевдонима. Нам говорили, что так кочевники (какие кочевники? какой народности?) называли всадника, скачущего впереди отряда. Так пишет и Лев Кассиль в предисловии к четырехтомнику Гайдара 1972 года. На самом деле точного и единственного объяснения нет. По-хакасски «хайдар» – вопрос «куда?» или «куда ты?». Вроде бы это единственное хакасское слово, которое Аркадий Голиков знал, когда гонялся по Хакасии за бандой атамана Семенова. А по-украински «гайдар» – пастух. Там Голиков тоже повоевал…
Расхожий факт: Гайдар с 14 лет воевал в Красной армии, даже командовал полком. В советское время этот факт героизировали. В постперестроечные времена стали порицать. Особенно, говорят, ненавидят Аркадия Гайдара в вышеупомянутой Хакасии: там, дескать, он особенно полютовал, наказывая тех, кто, по его мнению, знал, где прячется Семенов, но не хотел говорить… Ни тогда, ни сейчас не хотят видеть в этом факте глубокую трагедию.
Да, подростки 13–14 лет, как раз когда Голиков «пришел в революцию», склонны к жестокости. А точнее, к активности, которую не знают еще куда применить. Но при правильном воспитании эта жестокость быстро проходит. А тут она как раз пригодилась, оказалась востребованной. Охотно верю хакасам – по всей вероятности, Голиков был жестоким военачальником, жестоким, каким мог быть только подросток.
Стоит вдуматься и прочувствовать: Гайдар был комиссован из Красной армии, когда ему было 20 лет. У всех в эти годы взрослая жизнь только начинается, а у него она закончилась. Гайдар не случайно стал именно детским писателем. А он ведь сразу начал с приключенческих повестей: сразу после автобиографической повести «В дни поражений и побед» были написаны, по сути, революционные боевики «Жизнь ни во что» и «Лесные братья». Поначалу «Р.В.С.» задумывалась как взрослая повесть и в газетном варианте начиналась словами: «Кругом было тихо и пусто. Раньше иногда здесь подымался дымок, когда к празднику мужики варили тайком самогонку, но теперь мужики уже перестали прятаться и производство самогонки перенесли прямо в деревню». Но уже в первом книжном издании ничего такого не было – эта повесть стала совсем детской.
Аркадий Гайдар очень хорошо понимал детскую психологию. Вот чему у него можно поучиться и сейчас. Он на своем опыте понимал, что подростковую активность нужно направить в правильное русло. Лучший пример тому – повесть «Тимур и его команда». Подросткам нужно что-то делать, как-то реализоваться – в этом Тимур и Мишка Квакин одинаковы. Но Тимур нашел своей активности достойное применение. Эту повесть читать и перечитывать бы педагогам…
Откуда у Аркадия Гайдара такое знание детской психологии? Вроде не учился. Природное? Нет. Просто у него детство и зрелость поменялись местами. В детские годы он был взрослым – командовал полком. А в зрелые годы стал ребенком. Это же так по-детски – обидеться на то, что его отругали за разбитую голубую чашку, и уйти с малолетней дочерью неизвестно куда! А ведь так поступает взрослый мужчина, альтер эго писателя.
А когда его комиссовали из Красной армии, он совсем по-детски написал письмо Фрунзе. Ничего не просил, ни на что не жаловался – просто прощался с миром, к которому привык. Это был такой литературный плач. Плач растерянного ребенка.
И ужасы 30-х годов он чувствовал совершенно по-детски – закапывал, как говорят, рукописи под деревом. И это детское ощущение бессилия перед массовыми репрессиями так пронзительно выражено в «Судьбе барабанщика».
Гайдар как будто жил задом наперед. Не взрослел, как все люди, а из сурового военачальника превращался в трогательного подростка. Этим он интересен. Интересен всегда. Словом, Аркадий Гайдар – один из тех авторов, которых хорошо бы очистить от советской идеологии и присмотреться по-новому.
Это не просто хороший детский писатель, это писатель-ребенок.
