Босфор некоторые называли Русским озером.
Открытка конца XIX века
Письмо военного министра генерала Петра Семеновича Ванновского министру иностранных дел Михаилу Николаевичу Муравьеву (напечатанный на машинке подлинник с собственноручной подписью генерала Ванновского)
Военный министр по Главному штабу Его сиятельству графу М.Н. Муравьеву
14 января 1897 г.
№ 10
Весьма секретно
Милостивый государь
граф Михаил Николаевич.
Имею честь сообщить для надлежащего сведения Вашего сиятельства, что в 11-й день сего января государю императору благоугодно было высочайше утвердить нижеизложенные соображения о мероприятиях на случай необходимости вооруженного вмешательства Европы в турецкие дела.
При таком вмешательстве, одновременно с движением европейских военных эскадр из Средиземного моря к Константинополю, надлежит обеспечить нашу безопасность на Черном море посредством занятия десантным отрядом верхнего Босфора.
О наступлении сих обстоятельств посол наш в Константинополе предупреждает командующего войсками Одесского округа и главного командира Черноморского флота и портов условною телеграммою следующего содержания:
«Давно без известий».
По сей телеграмме исполняются все подготовительные распоряжения для посадки десантного отряда на суда; должна быть приостановлена на всех станциях Одесского военного округа отправка частных телеграмм (с передачею депеш Индийского телеграфа в Петербург), а равно должен быть задержан на некоторое время (примерно на сутки) выход из портов всех частных судов, особенно пароходов.
Затем выход в море самого десанта может последовать не иначе как по высочайшему на то повелению телеграммою из Петербурга.
Целью десантного предприятия поставлено исключительно занятие верхнего Босфора, никоим образом не касаясь Константинополя. Изменения в ограничении сей цели могут последовать лишь по указаниям нашего посла.
В дополнение к сим общим соображениям удостоились также высочайшего утверждения и следующие разъяснения, относящиеся к задаче, возложенной на главного командира Черноморского флота.
Утверждение сухопутного десантного отряда на верхнем Босфоре должно иметь в виду прочное занятие войсками прилежащих к проливу позиций включительно до Бейкоса на азиатском берегу и до Киреч-бурну на европейском.
В зависимости же от результатов предшествующих выполнений десантного предприятия переговоров нашего посла с Портою, при условии мирной уступки нам сею последнею укреплений Босфорского пролива (или главнейшей части оных), нашим десантным отрядом может быть занят район и не включающий позиций, находящихся у Бейкоса и Киреч-бурну; но, во всяком случае, вполне отвечающий требованию надежной, твердой обороны Босфорского пролива от прорыва неприятельских судов в Черное море.
С целью поддержания постоянного телеграфного сообщения с Одессою десантный отряд озаботится скорейшим захватом в свои руки выхода подводного кабеля у Килии, севернее Босфорского пролива.
Для сообщения главному командиру Черноморского флота вице-адмиралу Копытову результатов переговоров с Портою нашего посла сему последнему будет предстоять необходимость выслать навстречу эскадре названного адмирала один из двух находящихся в Константинополе стационеров, при чем пункт встречи стационера с эскадрою должен быть обусловлен определенною заранее географическою широтою и долготою.
Все изложенные здесь соображения сообщены для надлежащего сведения и зависящих подготовительных распоряжений как командующего войсками Одесского округа, так и главного командира Черноморского флота и портов.
Не откажите принять уверение в совершенном моем уважении и преданности.
Петр Ванновский
Письмо военного министра генерала Петра Семеновича Ванновского министру иностранных дел Михаилу Николаевичу Муравьеву (напечатанный на машинке подлинник
с собственноручной подписью ген. Ванновского)
Военный министр по Главному штабу Его сиятельству графу М.Н. Муравьеву
24 января 1897 г.
№ 22
Срочное
Весьма секретно
Милостивый государь
граф Михаил Николаевич.
Командующий войсками Одесского округа телеграммою от сего числа доносит, что главный командир Черноморского флота вице-адмирал Копытов понимает сообщенную ему высочайше утвержденную в 11-й день сего января инструкцию о подготовке Черноморского десантного отряда в том смысле, что посадка войск на суда должна быть произведена по условной предварительной телеграмме от нашего константинопольского посла и лишь для самого выхода в море следует ожидать высочайшего повеления.
Такое толкование основывается адмиралом Копытовым на том обстоятельстве, что в полученной им инструкции есть указание, что по телеграмме посла исполняются только все подготовительные распоряжения, а о времени самой посадки не упоминается.
Ввиду сего и во избежание возможных недоразумений командующий войсками просит разъяснить ему категорически изложенное обстоятельство.
Находя необходимым завтра же повергнуть его на высочайшее воззрение, имею честь просить Ваше сиятельство не отказать сообщить мне ваше по сему предмету мнение.
С своей стороны, я полагал бы, что посадка войск на суда не входит в круг подготовительных распоряжений и действий и может быть начата лишь по высочайшему повелению.
Примите уверение в совершенном моем уважении и преданности.
Петр Ванновский
Копия письма управляющего Министерством иностранных дел военному министру
Управляющий Министерством иностранных дел.
Его высокопревосходительству
П.С. Ванновскому
С.-Петербург
Весьма секретно
Милостивый государь
Петр Семенович.
В ответе на письмо вашего высокопревосходительства от 24-го сего января 8а № 22 спешу уведомить вас, что, со своей стороны, я понимаю высочайше утвержденную в 11-й день сего января инструкцию о подготовке Черноморского десантного отряда в том смысле, что посадка войск на суда не входит в круг подготовительных распоряжений и действий и может быть начата лишь по высочайшему повелению.
Примите, милостивый государь, уверение в совершенном моем уважении и преданности.
Черновик письма министра иностранных дел Михаила Николаевича Муравьева послу в Константинополе Александру Ивановичу Нелидову
Весьма секретно
С.-Петербург
25 января/6 февраля 1897 г.
Его высокопревосходительству А.И. Нелидову
Милостивый государь Александр Иванович.
Долгом считаю препроводить при сем для личного сведения вашего высокопревосходительства копию совершенно секретного письма г. военного министра от 14-го числа текущего января.
Вы изволите усмотреть из означенного письма, что на основании высочайше утвержденной в 11-й день сего января инструкции о подготовке Черноморского десантного отряда посадка войск на суда не входит в круг подготовительных распоряжений и действий и может быть начата лишь по высочайшему повелению.
Примите, милостивый государь, уверение в совершенном моем уважении и преданности.
Всеподданнейшая записка министра иностранных дел Михаила Николаевича Муравьева от 29 января 1897 г. (на подлиннике синим карандашом пометка рукой имп. Николая II: «В таком смысле, и изменить часть инструкции»)
Содержание прилагаемой при сем телеграммы было передано начальнику Главного управления почт и телеграфов. Генерал-лейтенант Петров удостоверяет, что запечатанного пакета, заключающего инструкцию о том, как поступить в случае получения условной телеграммы русского посла в Константинополе, не находится ни у одного из телеграфных чиновников станции Одессы и что упомянутая инструкция известна лишь начальнику Одесского почтово-телеграфного округа, которому было предписано не сообщать ее пока никому из своих подчиненных. Генерал-лейтенант Петров отвечает за сохранение тайны этим чиновником, но имеет данные полагать, что слухи о существовании секретных предписаний, касающихся вызова эскадры в Константинополь, довольно распространены в Одессе.
Давая эти объяснения, генерал-лейтенант Петров выразил опасения, что условная телеграмма действительного тайного советника Нелидова, отправленная из Константинополя на имя командующего войсками Одесского военного округа, с сообщением копии ее главному командиру Черноморского флота, будет задержана или даже вовсе не отправлена из Константинополя, ввиду того что условная телеграмма, адресованная черноморским военным начальником в Одессу и Севастополь, не может не обратить на себя внимания, так как почти все телеграммы русского посла в Константинополе отправляются в С.-Петербург.
Датская компания Одесско-Константинопольского кабеля собственно английское предприятие, и Константинопольская контора ее находится в руках англичан.
Во избежание этой опасности генерал-лейтенант Петров полагал бы необходимым сделать следующее изменение в вышеупомянутой инструкции: а именно поручить действительному тайному советнику Нелидову адресовать условную телеграмму не в Одессу – командующему войсками, а в С.-Петербург – министру иностранных дел, с тем чтобы начальник Одесского почтово-телеграфного округа, получив из Константинополя телеграмму с условным текстом, сообщил ее одновременно министру иностранных дел в С.-Петербург, командующему войсками в Одессе и главному командиру Черноморского флота.
Приемлю смелость повергнуть сообщенные генерал-лейтенантом Петровым сведения на высочайшее вашего императорского величества воззрение.
Гр. Муравьев
29 января 1897 г.
 |
| Десант не дождался телеграммы – сигнала к началу операции. Военные телеграфисты. Фото 1918 года |
Черновик письма министра иностранных дел Михаила Николаевича Муравьева послу в Константинополе Александру Ивановичу Нелидову
Действительному тайному советнику Нелидову
В Константинополь
С.-Петербург
31 января 1897 г.
Милостивый государь
Алекс. Ив.
На основании инструкции, выработанной Особым совещанием, вашему высокопревосходительству предоставлено вызвать Черноморскую эскадру в Босфор условной телеграммою, отправленной кабелем на имя командующего войсками Одесского военного округа, с сообщением копии ее главному командиру Черноморского флота.
Ввиду того, что датская компания Одесско-Константинопольского кабеля собственно английское предприятие и что Константинопольская контора ее находится в руках англичан, является опасение, что телеграмма ваша будет задержана или даже вовсе не отправлена, потому что условная телеграмма, адресованная черноморским военным начальником в Одессу и Севастополь, не может не обратить на себя внимания, так как почти все телеграммы посольства в Константинополе отправляются в С.-Петербург.
Во избежание этой опасности покорнейше прошу вас адресовать условную телеграмму не в Одессу – командующему войсками, а в С.-Петербург – министру иностранных дел, а начальник Одесского почтово-телеграфного округа, получив из Константинополя телеграмму с условным текстом, сообщит ее одновременно министру иностранных дел в С.-Петербург, командующему войсками в Одессу и главному командиру Черноморского флота в Севастополь. По всеподданнейшему докладу моему государю императору благоугодно было одобрить вышеизложенное изменение части инструкции, касающейся отправления телеграммы, о чем поспешаю уведомить ваше высокопревосходительство.
Одновременно о сем сообщено мною военному министру и управляющему Морским министерством.
Примите...
Копия совершенно секретной телеграммы министра иностранных дел Михаила Николаевича Муравьева послу в Константинополе Александру Ивановичу Нелидову
С.-Петербург
3/15 февраля 1897 г.
Если представится необходимость отправить условленную телеграмму: «давно без известий», то одновременно прикажите коммерческому агенту Кочетову отправить нашему коммерческому агенту в Лондоне телеграмму следующего содержания: «купите 10 000 фунтов», а в Петербург тому же Кочетову прикажите телеграфировать управляющему Государственным банком: «продайте 10 000 фунтов».
Письмо посла в Константинополе Александра Ивановича Нелидова директору канцелярии Министерства иностранных дел Валериану Сергеевичу Оболенскому (подлинник)
Пера
12/24 февраля 1897 г.
Весьма секретно
В подлиннике пометка: «Царское Село. 18 февраля 1897 г.»
Многоуважаемый князь Валериан Сергеевич!
Я получил с одною из последних почт весьма секретное письмо графа Муравьева, написанное вашею рукою (от 31 января), и потому считаю долгом представить вам некоторые вызванные им во мне сомнения.
Граф опасается, как бы в известную критическую минуту руководимая англичанами Датская телеграфная компания не задержала моих условных депеш, адресованных в Одессу и Севастополь. Едва ли такое предположение основательно. Кабель очень привык к тому, что мы отправляем в Севастополь, а иногда и в Одессу депеши на русском языке, и подобная фраза в тревожную минуту – если бы ее разобрали – не произвела бы особого волнения; ее признали бы за то, что она есть: желание иметь сведения, знать, все ли готово.
Напротив того, телеграфировать по-русски в Петербург в министерство, чего мы никогда не делаем, и говорить, что я давно без известий, когда мы ежедневно обмениваемся многочисленными телеграммами, – это покажется до такой степени странным, что тут несомненно тотчас станут подозревать что-то совершенно другое и тогда способны будут задержать. Нельзя ли уж лучше тогда просто телеграфировать это в Севастополь; оно, я думаю, все-таки пойдет на Одессу, и тогда начальник телеграфа может сообщить депешу и в Петербург, и командующему тамошними войсками.
Впрочем, к этой мере едва ли придется и прибегать, раз следует ждать, чтобы кто-нибудь нас опередил. Весь расчет был основан на том, чтобы прийти первыми. Так дело, вероятно, пропадет. Да и не к тому клонятся события. До свидания. Преданный вам
А. Нелидов.
Черновик письма министра иностранных дел Михаила Николаевича Муравьева министру
внутренних дел Ивану Логгиновичу Горемыкину (копия послу в Константинополе Александру Ивановичу Нелидову)
Весьма секретно
Горемыкину
Нелидову
21 февраля 1897 г.
Милостивый государь
Иван Логгинович.
Из весьма секретного и достоверного источника получено сведение, что английскому консулу в Одессе известно о существующем предположении отправить, в случае надобности, русский военный отряд в Босфор, о чем он донес великобританским послам в С.-Петербург и в Константинополь.
Получив это известие, великобританский посол в Константинополе Керри поручил великобританскому своему консулу в Одессе Стюарту, ввиду вероятного неразрешения телеграфировать в день отплытия русской эскадры, условиться об отправлении этой телеграммы в Константинополь через посредство одного из коммерческих домов в Одессе на имя какого-либо негоцианта в Константинополь, предупредив его о передаче телеграммы великобританскому послу.
На это сообщение 19-го сего февраля консул ответил послу, что так как коммерческая телеграмма будет, вероятно, также задержана, то он отправит свое сообщение курьером в Галац.
Передавая вашему высокопревосходительству вышеизложенные важные и совершенно секретные сведения для принятия зависящих от вас распоряжений,
Прошу вас, милостивый государь, и проч.
Подлинное письмо министра внутренних дел Ивана Логгиновича Горемыкина министру
иностранных дел Михаилу Николаевичу Муравьеву
22 февраля 1897 г.
Министр внутренних дел его сиятельству графу М.Н. Муравьеву
Совершенно доверительно
Милостивый государь
граф Михаил Николаевич.
Впоследствие письма от 21-го сего февраля долгом считаю уведомить ваше сиятельство, что в случае выступления русской эскадры, независимо телеграмм, будут задержаны также паровые суда и поезда железных дорог, так что едва ли курьер одесского английского консула будет иметь возможность прибыть своевременно в Галац.
На всякий же случай даны надлежащие указания жандармскому офицеру в Рени.
Примите, ваше сиятельство, уверения в глубоком уважении и преданности.
И. Горемыкин
Черновик письма министра иностранных дел Михаила Николаевича Муравьева послу
в Константинополе Александру Ивановичу Нелидову
Весьма секретно
Русскому послу в Константинополь
СПб.
24 февраля 1897 г.
Милостивый государь
Ал. Иван.
В дополнение к письму моему от 21-го сего февраля имею честь сообщить Вашему высокопревосходительству, что упомянутая в нем телеграмма об отплытии русской эскадры в Босфор будет, как я узнаю из того же весьма секретного источника, отправлена из Галаца в Перу на имя Obson’a.
Также считаю долгом передать вам, что, по сведениям, полученным мною от министра внутренних дел, в ответ на мое письмо решено в случае выступления русской эскадры задержать, независимо телеграмм, также паровые суда и поезда железных дорог, так что едва ли курьер одесского английского консула будет иметь возможность прибыть своевременно в Галац. На всякий же случай даны надлежащие указания жандармскому офицеру в Рени.
Примите...
Письмо военного министра генерала Петра Семеновича Ванновского министру иностранных дел Михаилу Николаевичу Муравьеву (напечатанный на машинке подлинник с собственноручной подписью генерала Ванновского)
Военный министр по Главному штабу
Его сиятельствуграфу М.Н. Муравьеву
20 апреля 1897 г.
№ 152
Весьма секретно
Милостивый государь
граф Михаил Николаевич.
Командующий войсками Одесского округа сообщил мне ныне нижеследующие данные, относящиеся к вопросу о степени обеспеченности в течение настоящей весны и предстоящего лета нашего Черноморского десантного отряда морскими перевозочными средствами.
В случае воспоследования соответствующего повеления всего должно быть посажено на суда первого рейса: в Севастополе 12 815 чел. и 32 орудия, в Одессе 17 685 чел. и 72 орудия, итого 30 500 чел. при 104 орудиях с соответствующим обозом и тяжестями.
Из этого числа, в зависимости от наличности судов, казенных и частных, на присутствие которых в названных портах возможно рассчитывать, может быть действительно отправлено: по 30-е число настоящего апреля – ок. 25 000 чел.; с 1 по 15 будущего мая – ок. 23 000 чел. и после 15 мая – всего лишь ок. 20 000 чел.
Таким образом, необходимо положить, что по неимению надлежащих морских средств мы, в случае надобности в том, в течение всего лета могли бы перевезти одновременно на Черном море не более двух третей состава нашего десантного отряда.
Об изложенном имею честь сообщить для надлежащего сведения вашего сиятельства.
Примите уверение в совершенном моем почтении и преданности.
Петр Ванновский
__________________
«Красный архив», том 1, стр. 152–162
Примечание «Зависимой газеты»
Идея захвата Босфора силами армии и флота именно в описываемое время принадлежала русскому послу в Константинополе Александру Ивановичу Нелидову. Он подал министру иностранных дел обстоятельную записку, в которой говорилось о необходимости вмешательства России в турецкие дела. «Положение дел в Турецкой империи, – писал посол, – обязывает заинтересованные на Востоке правительства озаботиться принятием решений относительно мер, к которым они, вероятно, вынуждены будут прибегнуть, и может быть, в весьма недалеком будущем». В документе имелись конкретные предложения «о выступлении на Босфоре». 5 декабря 1896 года на совещании у Николая II план получил одобрение, и началась работа соответствующих ведомств. Однако спустя некоторое время Николай II отказался от осуществления плана.
Олег Никифоров 
Дарья Гармоненко 
