Игорь Субботин
Фото Gettyimages
Главными темами заседания Совета по международным делам Евросоюза стали ситуация в Турции, сирийский кризис, а также вопросы безопасности и обороны. С последним пунктом, по словам экспертов, связано одно из главных опасений Брюсселя. Не исключено, что с переменами, пришедшими в Белый дом, ответственность за европейскую оборону ляжет непосредственно на страны объединения.
Министры Евросоюза были вынуждены провести встречу прежде всего в связи с результатами президентских выборов в США, чтобы привести свою позицию к единому знаменателю. Однако согласовать общую стратегию взаимодействия с Вашингтоном не удалось. Как пишет Financial Times, негативный эффект произвело то, что экстренное заседание министров иностранных дел, состоявшееся накануне, проигнорировали Франция и Великобритания. По мнению британской газеты, это лишний раз свидетельствует, что Европа расколота в поиске единого ответа на предвыборные заявления новоизбранного президента США Дональда Трампа о НАТО и зоне свободной торговли.
Впрочем, по итогам неформального ужина глав европейских дипведомств верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Федерика Могерини заявила, что власти всех 28 стран сходятся в мнении о необходимости продолжать работать с Америкой. «ЕС и США – партнеры, – заявила она. – Мы будем продолжать сотрудничество на основе наших ценностей, принципов, интересов». По словам Могерини, Америке и Евросоюзу нужно работать в многостороннем формате. «Это чрезвычайно важно для реализации соглашения об изменении климата, для вопроса ядерного нераспространения и для сделки с Ираном, а также для торговых вопросов и для всех кризисов, с которыми мы сталкивались и над которыми работали в течение последних восьми лет». Могерини добавила, что ожидает тесного взаимодействия с Белым домом.
В то же время она развеяла заблуждения, что ЕС может изменить свой взгляд на российскую внешнюю политику из-за прихода к власти в США кандидата, прославившегося «симпатией» к президенту Владимиру Путину. «Евросоюз имеет принципиальную позицию по незаконной аннексии Крыма и ситуации в Украине, – заявила Могерини. – Она остается прежней, независимо от того, будут ли возможные изменения в других странах. С другой стороны, мы ведем диалог с Россией, мы работаем с ней по множеству разных вопросов, например, по иранской сделке». Дипломат также назвала борьбу с терроризмом и отчасти Сирию в числе направлений сотрудничества. «Даже если наши позиции очень разнятся по некоторым вопросам, в чем-то другом они совпадают», – отметила Могерини, комментируя отношения с Москвой.
Согласования единой позиции стран – членов ЕС потребовал и «турецкий» вопрос. Наряду с введением смертной казни Анкара «отличилась» уголовным преследованием руководителей и членов третьей по величине фракции в парламенте – прокурдской Партии демократии народов. Более того, турецкие стражи правопорядка на прошлой неделе задержали представителя международного правосудия. Судья трибунала ООН Айдин Сефа Акай был арестован по подозрению в причастности к попытке государственного переворота 15 июля этого года. Череда этих событий стала импульсом к тому, что Брюссель захотел ввести против Анкары экономические санкции. Вероятно, о членстве Турции в ЕС речь уже не идет: недавний доклад европейских экспертов не дал положительного ответа на вопрос о готовности мусульманской страны вступить в объединение.
«От Трампа для Европы исходят два основных риска, – пояснил «НГ» доцент кафедры интеграционных процессов МГИМО Александр Тэвдой-Бурмули. – Европейцы опасаются, что он перевалит на них слишком много ответственности за оборону, а они к этому не готовы. В каком-то смысле высказывания Трампа подталкивают Европу к созданию европейской армии в то время, когда эта идея уже умерла. А он просто ставит ее на повестку. Во-вторых, Трамп является противником либерализованных торговых режимов, поэтому он, по всей видимости, не захочет доводить до конца и без того буксующее Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство». По словам аналитика, европейцы были готовы подписать этот договор.
«Трамп еще будет входить в курс дел, – отметил Тэвдой-Бурмули. – Но со всей очевидностью можно сказать, что итог этого вхождения в курс будет совсем не таким, каким его ожидают видеть сторонние наблюдатели. Первые несколько месяцев политику Трампа будет трясти и в плане Азии, и в плане России, и в плане самой Европы. Что касается того, может ли ЕС выстраивать автономный курс по отношению к России… Ранее она его и выстраивала, когда была более тесно связана с Россией, чем США». Эксперт указал на то, что объем торговли между Москвой и Вашингтоном незначителен, а диалог в основном идет по глобальным вопросам.
«ЕС, в свою очередь, держит постоянный контакт с Россией и по торгово-экономическому блоку, и по проблематике совместного соседства тех стран, которые находятся в орбите и того, и другого акторов. Здесь абсолютно другие отношения были изначально. Европа имеет инерцию этих отношений», – сказал Тэвдой-Бурмули. Однако он подчеркнул, что ЕС и США не могут быть абсолютно автономными: их связывает НАТО.
Не секрет, что избрание Трампа дало моральное преимущество популистским партиям и политикам в Европе. «Европейцев может беспокоить вероятность эффекта домино, – считает Тэвдой-Бурмули, – но надо понимать, что в каждой из этих стран большую роль в судьбе популистов будет играть не эффект домино, а факторы национального баланса и институциональные факторы. До Трампа председатель австрийской Партии свободы практически чуть не выиграл на выборах. В предстоящей «переголосовке» он может одержать победу. Например, он будет лидером страны, но абсолютно ничего не изменится, потому что в австрийской политической системе пост федерального президента значит очень мало».
Эксперт отмечает, что вопрос о судьбе французского «Национального фронта» стоит более остро. «Но если на выборах против Марин Ле Пен выставят голлиста Алена Жюппе, то с высокой вероятностью она провалится. У популистов есть моральный драйв из-за победы Трампа, но будет ли это иметь последствия для их политического перформанса, сказать сложно». Эксперт напомнил, что у европейских популистских партий есть иные движущие силы – такие как усталость от миграционного кризиса.
