Фото сайта worldaffairscouncil.org
Отношения между Западом и Россией обостряются с каждым днем. Мировое сообщество все чаще говорит о необходимости усиления давления на Кремль в связи с его политикой в Украине и Сирии. О том, что требуется для восстановления диалога между Москвой и столицами НАТО, корреспонденту «НГ» Евгению ПУДОВКИНУ рассказал посол Великобритании в России в 2004-2008 годах сэр Энтони БРЕНТОН.
– Господин Брентон, на днях министры обороны стран НАТО решили увеличить присутствие военного персонала на границах с Россией. Действительно ли западные политики и военные напуганы Москвой?
– Да, полагаю, что так оно и есть. Если бы такие подозрения отсутствовали, мы бы не направляли силы быстрого реагирования НАТО «Острие копья» в страны Балтии. Западные государства, включая Великобританию, также намерены увеличивать свои оборонные бюджеты. Поэтому очевидно: на Западе воспринимают угрозу со стороны России как вполне реальную. Причиной этому по большому счету послужили действия России в Украине, в частности «захват» Москвой Крыма. Как в НАТО, так и на Западе в целом укореняется чувство: Россия опять пытается потеснить Запад посредством военной силы.
– Разделяете ли вы такое мнение?
– Не думаю, что Москва ищет повод для раздувания конфликта с Западом. Во-первых, потому, что нынешняя Россия намного слабее его. Траты России на оборону составляют всего лишь десятую часть от того, что тратит НАТО, тогда как российская экономика в целых 20 раз меньше, чем совокупный ВВП стран альянса. Сам Путин это несколько раз упоминал. Ваше руководство не глупо: оно не собирается лезть в открытую конфронтацию. Я уверен в этом. Однако, конечно, многие политики в западных столицах придерживаются иного мнения.
– Некоторые на Западе полагают, что основным препятствием на пути разрешения конфликтов являются как раз трудности в переговорах с Владимиром Путиным и его несговорчивость. Ангела Меркель однажды сказала, что российский президент живет в «другом мире». Однако вы заявляли, что с Путиным можно вести диалог.
– Я не так хорошо знаю Путина, хотя много раз встречался с ним в период работы послом. С тех пор мы виделись пару раз на таких площадках, как «Валдай». В общем, у меня сложилось впечатление о нем как об осмотрительном и прагматичном политике.
– Ранее вы отмечали, что возможности разрешения противоречий с Россией путем диалога не исчерпаны. Что должен предпринять Запад для налаживания отношений с Москвой?
– Что мы должны сделать наверняка – это признать, что у России есть собственные интересы в Сирии и в Украине. И вместо того, чтобы заставлять Кремль изменить свой внешнеполитический курс путем угроз, как мы пытались делать с помощью санкций (которые не сработали), нам стоит попробовать наладить с ним диалог. Минские соглашения – пример такого подхода, однако, конечно, их еще надо реализовать.
Подобный формат должен быть учрежден и в случае с Сирией. Он должен будет учитывать интересы Москвы в этой стране. В частности, в диалоге должна в том числе фигурировать проблема исламского фундаментализма. Опасения вокруг этой темы, разумеется, разделяют обе наши стороны. России, в свою очередь, необходимо признать, что президент Башар Асад – это часть проблемы. Обеим сторонам нужно согласовать процесс, который сгладит его уход из власти.
– Глава британского МИДа Борис Джонсон недавно заявил, что ситуация в Сирии вызвана отказом Запада от военной операции в 2013 году. Это, на его взгляд, привело к вакууму, который заняли российские военные. Согласны ли вы с такими утверждениями?
– Я начал свою карьеру на Ближнем Востоке, и, по моему мнению, ситуация там обстоит гораздо запутаннее, чем кажется. Мы вторглись в Ливию, мы вторглись в Ирак – и это привело к хаосу. Мы не вторгались в Сирию, и к чему это привело? Все также закончилось неразберихой. Поэтому довольно сложно судить, даже в ретроспективе, что было сделано правильно, а что – нет. Главное – смотреть в будущее и найти общий подход к проблеме. Этот подход должен в том числе учитывать и интересы России в этом регионе.
– Отношения между Западом и Россией, похоже, уже перешли Рубикон. Даже если какое-то соглашение и будет достигнуто вокруг Украины или Сирии, взаимное недоверие никуда не уйдет…
– Совершенно верно: наиболее разочаровывающее обстоятельство на сегодняшний день – высокий уровень недоверия. Россия и Запад уже начали перевооружаться, мы стоим на пороге гибридной войны. Как дипломат я занимался Россией более 20 лет, и нынешняя ситуация – самая опасная на моей памяти. Выход из сложившейся ситуации, на мой взгляд, будет проходить в два этапа. Первое, что требуется предпринять, – это избежать непосредственной угрозы. Затем, спустя время, я надеюсь, мы и Россия найдем какие-то точки соприкосновения, вокруг которых сможем заново отстроить фундамент доверия. Обе стороны, например, полагают, что угроза исламского фундаментализма вполне реальна. Эта проблема опасна для нас, она опасна для вас. Мы также хорошо работали вместе в случае с ядерной сделкой по Ирану.
– На дальнейшие отношения России и Запада не в последнюю очередь повлияет то, кто станет следующим президентом США. Многие опасаются: если в Белом доме окажется Хиллари Клинтон, то наши отношения станут еще хуже. Придерживаетесь ли такого мнения вы?
– Сейчас я нахожусь в Америке и примерно понимаю, какая атмосфера здесь царит. Очень велика вероятность, что новым лидером страны станет Клинтон. Если же победителем выйдет Дональд Трамп, то, честно говоря, мне сложно представить, каковы будут его дальнейшие действия. Клинтон действительно ранее призывала занять еще более «ястребиную» позицию в отношении России. Именно ей, например, принадлежит идея установить над Сирией бесполетную зону, что, на мой взгляд, очень опасно. С другой стороны, когда я слушал ее речи здесь, в Америке, она показалась мне более прагматичной. К тому же, хотя нынешний военный истеблишмент и любит критиковать Обаму за его слабость во внешней политике, у него нет желания идти на открытую конфронтацию с Россией.
На мой взгляд, если Клинтон окажется в Овальном кабинете, ее позиция в отношении Москвы будет более прагматичной, чем многие опасаются. Подход Клинтон к России скорее всего будет жестким, но достаточно уважительным. В отличие от некоторых не думаю, что ее президентство приведет к скорому разогреванию конфликта между Москвой и Вашингтоном. Я встречался с Клинтон, и она показалась мне очень умной и осторожной. Остается надеяться, что оба лидера найдут modus vivendi.
– Какие еще пути воздействия на Россию имеются в арсенале у Запада? Заставят ли Россию изменить свое поведение дополнительные экономические санкции? Вы уже упомянули возможность введения в Сирии бесполетных зон. Некоторые также выступают за вооружение сирийских повстанцев летальным оружием.
– Все понимают, что санкции не работают, а лишь демонстрируют видимость какой-то деятельности со стороны политиков. А вот когда разговор заходит о вооружении повстанцев или введении бесполетной зоны, тогда мы ступаем на очень опасную территорию. Именно вокруг этого и будут идти дебаты в Вашингтоне, если Клинтон победит.