КАРТ-БЛАНШ. Валенса поперек горла

Фото Reuters

Институт национальной памяти (ИНП), в недрах которого сосредоточены архивы и документы органов госбезопасности, МВД и Минобороны за послевоенный период, поляки называют «инквизицией» или «политической полицией». За то, что это учреждение наделено не только исследовательскими, но и прокурорскими функциями. Частенько выходящие из его стен материалы становятся компроматом на политических противников.

На этой неделе ИНП сотворил, как считает его руководство, одну из самых громких сенсаций: обнародовал документы, которые свидетельствуют о причастности к сотрудничеству со службами безопасности социалистической Польши в начале 1970-х Леха Валенсы – в будущем лидера независимого профсоюза «Солидарность» и президента страны. Хотя объявлено, что документы будут подвергнуты тщательной экспертизе на установку подлинности, а рукописные материалы исследуют графологи, ящик Пандоры открыт.

Прошло всего несколько дней, как 82-летняя вдова скончавшегося в ноябре прошлого года могущественного человека в ПНР Чеслава Кищака – руководителя спецслужб, главы МВД и близкого соратника Войцеха Ярузельского – решилась вынуть скелеты из шкафа своего благоверного и заработать на них. Архив мужа пани Мария оценила в 20 тыс. евро. С этим предложением она пришла в ИНП. Уведомив посетительницу, что подобный архив является государственной собственностью, а потому не покупается, сотрудники ИНП немедленно выехали по ее домашнему адресу, провели обыск и изъяли все до последней бумажки. В том числе и записку с наказом хозяина: «Прошу обнародовать не раньше пяти лет после смерти Леха Валенсы».

Теперь, когда недруги строптивого политика, который неустанно критикует сконцентрированную в руках партии «Закон и справедливость» власть, призывают лишить легенду «Солидарности» звания Нобелевского лауреата, бедная вдова мечтает об одном: «Может быть, когда-нибудь мне удастся попросить прощения у Леха Валенсы. Мой муж специально забрал домой эти документы, чтобы Валенса остался польским героем, чтобы его не сбрасывали с пьедестала, на который его поставило общество. Слишком поспешно я это сделала…»

Суть скоропалительной акции ИНП известный историк профессор Анджей Пачковский выразил так: «Дискредитация Валенсы – элемент политической борьбы». Пока все это похоже на дежавю. Восемь лет назад уже разыгралась буря вокруг изданной ИНП книги «СБ и Лех Валенса. Дополнение к биографии». Два историка все того же института опубликовали материалы, согласно которым выходило, что Валенса зарегистрирован под номером 12535 в III отделе службы безопасности (СБ) в Гданьске как секретный сотрудник под псевдонимом Болек. Из книги следовало, что Болек был активным сотрудником в первой половине 1970-х, доставлял ценную информацию и получал вознаграждение. Его кураторы отмечали, что сотрудничество начало хромать в 1974-м, что привело Болека к «исключению из агентурной сети» 19 июня 1976 года «по причине нежелания сотрудничать».

После выхода этой книги и документального фильма «Секретный сотрудник Болек» началась ожесточенная кампания против Валенсы, несмотря на то, что восемью годами ранее он был оправдан люстрационным судом.

«У многих руки чешутся написать о Валенсе, особенно о моем прошлом. Моя победа над коммунистическим режимом в Польше была настолько великой, что кому-то кажется подозрительной. Ни у кого не получалось, а тут – на тебе. Генералы брались – и ничего, а у электрика получилось. Многим кажется, что таким отважным и самостоятельным быть невозможно, вот и стараются это доказать домыслами и вымыслами, – говорил мне тогда в интервью сам Валенса. – У меня есть друзья, но есть и враги. И со мной борются, как я борюсь с братьями Качиньскими (близнецы Лех и Ярослав Качиньские – тогдашние президент и премьер Польши. – В.М.). Спуску никому не дам. Такой уж у меня характер. И с Институтом национальной памяти буду бороться, если публикацию ксерокопий будут выдавать за подлинные документы».

Особенно обострились отношения Валенсы с бывшими соратниками – Ярославом и Лехом Качиньскими, которые проигнорировали торжества по случаю 25-летия присуждения Валенсе Нобелевской премии мира. Тогда в Гданьск съехались многие мировые знаменитости, что, несомненно, укрепило авторитет юбиляра. «Дорогой Лех, ты был, есть и будешь легендой», – проникновенно обратился к Валенсе тогдашний премьер Польши Дональд Туск. А бывший глава правительства Тадеуш Мазовецкий объединил недругов Валенсы в «партию отравителей».

Нынешнее обвинение Валенсы в сотрудничестве со спецслужбами вновь раскололо польское общество. Одни чуть ли не грудью защищают живую легенду. Другие, из лагеря правящей партии «Закон и справедливость», трубят о необходимости «поиска исторической правды». Валенса во вторник вновь заверил, что не сотрудничал с СБ, и обратился к капитану Эдварду Грачику, которого считают вербовщиком, рассказать, как дело было.

Один из деятелей «Солидарности», экс-сенатор Юзеф Пинёр убежден, что налицо политическая акция против Валенсы: в действиях вокруг папок «секретного сотрудника Болека» речь идет о «водружении на место легенды Валенсы легенды Леха Качиньского». И с этим трудно не согласиться. Во многих польских городах уже сооружены памятники погибшему в 2010 году в авиакатастрофе президенту, но далеко не везде их открытие проходит с одобрения жителей. Как в Щецине, где организован комитет «Нет памятнику Леху Качиньскому».

Во время празднования 30-летия «Солидарности» выходцы из этого движения не избежали взаимных обвинений и оскорблений. Но можно ли всерьез было воспринимать слова тогдашнего лидера оппозиции Ярослава Качиньского, что «образ Валенсы развалится как карточный домик, а символом «Солидарности» будет Лех Качиньский»? Чего в этом было больше: горечи утраты в трагической авиакатастрофе брата, мести или политической конъюнктуры?

Выдающийся режиссер Анджей Вайда, снявший фильм «Валенса», на этот вопрос ответил мне так: «Простите, но такое утверждение – это тотальный идиотизм. Это нежелание понять и принять данность: кто и какую роль сыграл в нашей политической жизни. Кем является Валенса, все знают. Знаем мы, знает мир. А вот какую роль отведет история Леху Качиньскому? Действительная оценка придет, когда утихнет политическая борьба, орудием в которой стала авиакатастрофа. Спешить с этим не надо – это не имеет никакого значения. Время покажет».