Алексей Наумов
Несмотря на изнурительный 18-дневный марафон в Вене, главные переговорщики вчера пребывали в превосходном расположении духа. Фото Reuters
Вчера в Вене главы МИД стран «шестерки» и Иран заключили долгожданное соглашение по ядерной программе Тегерана. Атомные изыскания Исламской Республики будут под жестким контролем, и за хлынувшими в казну деньгами от продажи нефти и газа тоже проследят из-за рубежа. Тем не менее эксперты полагают, что с экономической точки зрения сделка стала несомненной победой иранской дипломатии, несмотря на скепсис в консервативных кругах.
Выступая на пресс-конференции в полдень по венскому времени, верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Федерика Могерини назвала вчерашний день историческим. «Несмотря на трудности, надежда и упорство помогли нам преодолеть все препятствия. Мы разрешили спор, который длился больше десятилетия», – заявила она, назвав заключенную сделку хорошей. По ее словам, соглашение позволит быть уверенным, что иранская ядерная программа носит исключительно мирный характер. Могерини подчеркнула, что переговоры завершены, однако совместная работа будет продолжаться.
Президент РФ Владимир Путин приветствовал достигнутое соглашение: «Вопреки попыткам обосновать силовые сценарии, участники переговоров сделали твердый выбор в пользу стабильности и сотрудничества, который будет закреплен резолюцией Совета Безопасности ООН». Он сказал, что «мир сегодня вздохнул с большим облегчением».
Министр иностранных дел РФ Сергей Лавров так отозвался о дипломатическом успехе «шестерки» международных посредников (постоянные члены СБ ООН и Германия) и Ирана: «Вывести эти переговоры из глухого тупика удалось благодаря предложенной нами концепции поэтапности и взаимности. Окончательная договоренность полностью соответствует той задаче, которая поставлена в российской концепции внешней политики, а именно: добиться признания права Ирана на мирную атомную деятельность, включая право на обогащение урана, при постановке этой деятельности под плотный контроль МАГАТЭ». Он прогнозирует значительное увеличение объемов взаимной торговли между двумя странами, а также обещает напомнить США о заявлениях шестилетней давности о ненужности европейской ПРО в случае достижения договоренности с Ираном.
По условиям соглашения, 800 граждан Ирана будут исключены из санкционных списков, 96% запасов обогащенного урана страны будут частично проданы, частично обеднены и частично обменены на ядерное топливо, которое поставит Россия. Оружейное эмбарго останется в силе на пять лет, а для технологий баллистических ракет срок будет на три года дольше. Инспекторы смогут посещать военные объекты Ирана. Тегеран сможет этому воспрепятствовать, но голосование международной комиссии может преодолеть запрет. При этом инспекторы будут представлять только те страны, которые имеют с Ираном дипломатические отношения – США в число таковых не входят.
В 7 утра по вашингтонскому времени выступил президент США Барак Обама, который был одним из самых решительных сторонников заключения соглашения. «По условиям соглашения Иран не будет производить высокообогащенный уран и оружейный плутоний, демонтирует две трети установленных центрифуг (для обогащения урана. – «НГ»). Любой путь к ядерному оружию окажется для Ирана отрезанным», – заявил американский лидер. Он назвал соглашение свидетельством силы американских санкций в отношении Ирана и традиционным доказательством могущества вашингтонской дипломатии. «Мы ввели санкции, чтобы добиться дипломатического решения проблемы, и мы достигли того, что хотели», – резюмировал Обама. Он поблагодарил все страны «шестерки» «за единство в усилиях». «Мы показали, на что мы способны, когда не допускаем раскола между собой», – заявил президент США.
«Тегеран потому и согласился на переговоры с «шестеркой», что санкции оказали на экономику Ирана разрушительное воздействие», – поделилась в беседе с «НГ» своей оценкой ситуации заведующая сектором Ирана Центра изучения стран Ближнего и Среднего Востока Института востоковедения РАН Нина Мамедова. По ее словам, первые годы власти страны в один голос утверждали, что санкции не действуют, что они помогут сделать экономику самодостаточной и добиться импортозамещения, но этого не произошло. На сговорчивость Тегерана повлияло и снижение цен на нефть. Этим объясняется готовность Исламской Республики идти на уступки, в частности, в сфере оружейного эмбарго и вызвать недовольство консервативных кругов.
Иранский рынок очень привлекателен для иностранных инвестиций, и они были значительным фактором развития экономики – теперь они смогут туда вернуться. Кто-то пытался сопротивляться режиму санкций, в частности китайские компании, но многие из них одновременно работали с США и предпочитали не рисковать. В стране множество энергетических проектов и с Центральной Азией, и нацеленные на Пакистан, Индию и Турцию, и теперь их реализация с участием мировых (в том числе российских) компаний может быть значительно ускорена.
Что касается плачевного состояния иранского топливно-энергетического комплекса, то, по мнению Мамедовой, слухи об этом по большей части преувеличены. Тегеран готов самостоятельно производить до 3,5 млн барр. нефти ежедневно. Инвестиции, безусловно, необходимы, но Запад сам заинтересован в их стремительном наращивании, в том числе и из-за стратегии на снижение зависимости от российских энергоносителей. По словам эксперта, Иран уже может стать значительным поставщиком нефти и газа на мировой рынок, став конкурентом России, а при технической модернизации и притоке инвестиций у него будет шанс занять на нем еще более значимую позицию.
Американский президент также предупредил, что наложит вето на любую попытку заблокировать принятие сделки. Председатель комитета по международным делам сената США Боб Коркер сказал, что законодатели приступят к голосованию по вопросу одобрения сделки не раньше сентября, поскольку будут ждать оценки соглашения от специалистов и разведки. Если две трети обеих палат конгресса проголосуют за отказ от сделки, этому не сможет помешать даже ветирование такого отказа Обамой.
Традиционными критиками выступили представители Израиля. Премьер-министр Биньямин Нетаньяху назвал сделку «исторической ошибкой» и заявил, что не услышал ни слова осуждения намерений Ирана стереть Израиль с лица Земли. От его имени в Twitter теперь ведется аккаунт на фарси. Министр образования Израиля Нафтали Беннет, лидер партии «Еврейский дом», сравнил сделку с «мюнхенским сговором», когда западные державы пошли навстречу Адольфу Гитлеру, руководствуясь политикой «умиротворения агрессора», приведшей ко Второй мировой войне. «Жители Запада, которые с утра спешат на работу или учебу, не осознают, что примерно половина триллиона долларов была переведена в руки террористической сверхдержавы, самой опасной страны мира, которая уже обещала уничтожить народы», – заявил он. Их поспешил успокоить бывший премьер-министр Швеции Карл Бильдт. «Если Израиль действительно верит, что Иран был на грани получения ядерного оружия, он должен быть основным сторонником этого соглашения», – написал политик на своей странице в Twitter.
«Достигнутая договоренность не меняет стратегию Ирана в ядерной сфере, она лишь значительно ужесточает контроль за атомными изысканиями и накладывает на них ряд ограничений», – сказал в интервью «НГ» директор Центра энергетики и безопасности, эксперт Российского совета по международным делам Антон Хлопков. При этом пакет документов де-факто признает право Тегерана на мирное использование атомной энергии – то право, которое никогда не оспаривали ни Россия, ни Китай, но которое ставилось под сомнение западными странами.
Никто так и не предоставил убедительных доказательств, что Иран когда-либо занимался созданием ядерного оружия. Высказывались лишь опасения, что некоторые прошлые исследования могли носить двойственный характер, однако, по мнению Хлопкова, это неотъемлемое свойство ядерных технологий. Теперь Иран взял на себя ограничения, которые оперативно позволят мировому сообществу узнать, если будет принято решение «переключить» ядерные технологии с гражданских целей на военные.
«Сверхжесткий режим контроля вводится в отношении Тегерана по разным аспектам на срок от 10 до 25 лет, но в целом такой механизм предполагает его ослабление в случае выполнения Ираном взятых на себя обязательств», – подчеркнул эксперт. Он добавил, что даже по прошествии этого срока будут сохранены новые механизмы контроля, которые позволят МАГАТЭ на регулярной основе контролировать ядерную деятельность Ирана, как это уже делается в других странах. С точки зрения агентства Иран перестанет быть «особым случаем» в ряду держав, использующих атомную энергию в мирных целях.
Дарья Гармоненко