Алексей Моисеев
Фото Reuters
Другими словами, международное право устанавливает норму, согласно которой применение вооруженной силы возможно только в случаях самообороны при вооруженном нападении, а также, если международное сообщество, а не отдельное государство или группа государств, установят факты угрозы миру, грубых и массовых нарушений прав человека или акт агрессии. Именно ООН представляет международное сообщество, в рамках которого именно СБ ООН уполномочен устанавливать факты преступлений и выносить решения о возможном применении силы.
Для принятия решения СБ ООН необходимо минимум 9 из 15 голосов его членов, включая согласие всех его пяти постоянных членов: России, Китая, США, Великобритании и Франции, каждый из которых может применить право вето и блокировать принятие решения.
Национальным интересам России отвечает защита принципов международного права и базовых ценностей Устава ООН. Однако система межгосударственных отношений перестала устраивать некоторые государства, которые на протяжении нескольких десятилетий ведут обсуждение возможного реформирования ООН и СБ ООН. Все предлагаемые варианты изменения структуры ООН, включая СБ ООН, уступают существующему, что только подчеркивает гуманитарную ценность системы ООН как важнейшего достижения человечества.
В сложившейся ситуации вопрос о возможности силового вмешательства во внутригосударственные конфликты извне остается одним из приоритетных в международной повестке дня. Ряд западных государств в нарушение Устава ООН применяли вооруженную силу в обход решений СБ ООН, например в Югославии в 1999 году, в Ираке в 2003 году, в Ливии в 2011 году, и даже предпринимают попытки правового обоснования ее применения.
«Основанием» для таких преступных действий сначала была названа концепция «гуманитарной интервенции», согласно которой применение силы без санкции СБ ООН якобы возможно в случае, если одно государство или группа государств решат, что в другом государстве происходят грубые и/или массовые нарушения прав человека, которые ставят под угрозу международный мир и безопасность.
Концепция уже доказала мировому сообществу свою юридическую несостоятельность. Международное сообщество до настоящего времени переживает последствия безответственных «гуманитарных интервенций», которые лишь ухудшили внутригосударственные конфликты, позволив процветать терроризму и экстремизму, вызвав новые волны насилия и делая еще более уязвимым гражданское население.
На смену «гуманитарной интервенции» пришла концепция ответственности по защите (responsibility to protect – R2P), ее основы сформулированы в Итоговом документе Всемирного саммита 2005 года, принятом резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН (ГА ООН), где, в частности, устанавливается, что в случае отсутствия возможности или желания государства защитить свой народ от геноцида, военных преступлений, преступлений против человечности и этнических чисток, ответственность по защите людей возлагается на международное сообщество; применение принудительных мер при необходимости не исключается, но такое решение может быть принято только СБ ООН. Говорить в настоящее время о возникновении одноименной с концепцией R2P конвенционной или обычной международно-правовой нормы, а тем более принципа нет оснований.
Концепцию R2P пытаются использовать как способ возвращения под другим названием к концепции «гуманитарной интервенции». Военная операция в Ливии только подтвердила такое намерение западных государств, которые искажают ее смысл. Россия, Бразилия и Китай и другие страны выступают за адекватное толкование концепции R2P, которая вытекает из общепризнанных принципов международного права: уважения государственного суверенитета, территориальной целостности государств, невмешательства в их внутренние дела, мирное урегулирование споров, которыми нельзя пренебрегать.
На основании главы VII Устава ООН СБ ООН обязан осуществлять свои функции, руководствуясь уставными принципами и нормами права, а не положениями концепции R2P. Применение силы возможно только с санкции СБ ООН, соблюдая пропорциональность, ограниченность по времени, нормы международного гуманитарного права и прав человека и т.д. При этом право вето остается неотъемлемой частью современного мироустройства. Попытки действовать в обход СБ ООН подрывают не только его роль, но и ООН в целом как безальтернативный форум в системе международных отношений.
В заключение необходимо обратить внимание на то, что к применению вооруженной силы в нарушение Устава ООН прибегают те же государства, голос которых лицемерно звучит в рамках ООН при утверждении принципа верховенства права, составляющего саму суть ООН. Вопросами верховенства права занимаются десятки подразделений ООН во всех регионах мира, включая государства, находящиеся в состоянии конфликта или постконфликтного урегулирования. Согласно принципу, все государства обязаны соблюдать законы и нормы, которые были публично приняты. Для этого необходимы меры, обеспечивающие соблюдение принципов примата права, равенства и ответственности перед законом, его беспристрастного применения, процессуальной и правовой определенности и транспарентности, недопущения произвола и т.д.
Дарья Гармоненко