Дарья Цилюрик
Последствия кибератак могут сравниться с ущербом от применения оружия массового уничтожения.
Фото Reuters
Барак Обама, у которого уже есть «ядерная кнопка», готов обзавестись и «киберкнопкой». В соответствии с президентским указом, который, как ожидается, будет подписан вскоре после ежегодного обращения главы государства к Конгрессу 12 февраля, за редким исключением кибероружие нельзя будет применять без ведома верховного главнокомандующего. Таким образом, США фактически приравняли кибероружие к оружию массового уничтожения, уверены специалисты.
В ближайшие недели администрация Обамы своим указом намерена впервые установить правила, регулирующие превентивные и ответные действия армии против кибератак. Кроме того, они будут регламентировать работу разведки по сбору данных об удаленных компьютерных сетях на предмет того, не готовится ли оттуда нападение.
Как выяснила New York Times, в соответствии с новыми стандартами глава государства получит полный контроль над ситуацией. Например, только он сможет отдать приказ о превентивном ударе, если будут получены надежные сведения о готовящейся мощной кибератаке из-за рубежа. При этом, чтобы отправить деструктивный код, президенту не потребуется объявлять войну.
Издание отмечает, что кибербезопасность наряду с дроновыми ударами сегодня является одной из ключевых стратегий обороны. Обе строго засекреченные программы, разработанные при самом активном участии советника Обамы по борьбе с терроризмом, номинированного им на пост главы ЦРУ, Джона Бреннана, свидетельствуют о тесной кооперации армии и спецслужб.
Особенность такой взаимосвязи заключается в том, что, в отличие от военных, у спецслужб в гораздо большей степени развязаны руки. Если армия может вести борьбу с терроризмом только по правилам военных операций (как в Афганистане), то ЦРУ наносит секретные удары с беспилотников даже в зонах, не объявленных военными (Пакистан, Йемен).
До сих пор киберобороной таким же образом совместно занимались Пентагон и разведка, не привлекая к этому президента, – если не считать серии кибератак под кодовым названием «Олимпийские игры» против Ирана, провести которую распорядился сам Обама. Она-то и показала, что мощь кибервооружений сопоставима с ядерной бомбой, поэтому лучше всего их применять только по приказу главнокомандующего.
Стремление Белого Дома держать ситуацию с кибератаками под контролем связано с тем, что некоторые случаи применения кибероружия по своим последствиям вполне сопоставимы с применением оружия массового уничтожения, считает руководитель Центра военно-политических исследований Института США и Канады РАН д.и.н. Владимир Батюк. «В современном мире все больше важных систем жизнеобеспечения управляется компьютерами. Нарушение их работы в результате всякого рода кибератак может иметь очень тяжелые последствия, вплоть до человеческих жертв. В качестве примера достаточно привести выведение из строя водопроводной системы в большом городе. Поэтому администрация не хочет допустить ситуации, при которой кибервойна могла бы начаться по инициативе нижестоящего начальника», – рассказал эксперт в интервью «НГ».
Правда, есть оговорка об исключении из этого правила. Оно делается для высокоточных военных атак, например, чтобы обезвредить ПВО противника при нанесении обычного удара. «Предусмотрено очень, очень мало примеров киберопераций, когда решение будет приниматься на более низком уровне, чем президент», – заверил один из американских чиновников.
Вместе с тем Батюк пояснил, что, в отличие от тех же дронов, кибероружие – это оружие неизбирательного действия. Последствия его применения могут затронуть не только тех, на кого нужно оказать воздействие, но и совершенно посторонних людей, гражданское население. Поэтому администрация хочет держать эту ситуацию под контролем, так же как и ядерное оружие.
Обеспокоенность вызывает и само понятие превентивной кибератаки. Известно, что нападение США на Ирак также было превентивным и мотивированным ложными разведданными о наличии в стране оружия массового уничтожения. Оборонительная война превратилась в наступательную. Основания для киберзащиты могут быть еще более зыбкими и бездоказательными.
Министр обороны Леон Панетта в октябре прошлого года предупредил, что с помощью кибератаки «агрессивная страна или экстремистская группа» может устроить катастрофу пассажирского поезда или состава, перевозящего химикаты, отравить воду в крупных городах или обесточить их. Однако его определение «красной линии» остается весьма туманным.
Как отметил Батюк, до сих пор при применении кибероружия было очень трудно доказать источник атаки, а также определить, является ли она результатом действий государственных или частных лиц. Кроме того, по этому поводу полностью отсутствуют какие-либо нормы и положения в международном праве. «Все это создает очень серьезные проблемы в плане ответных мер на применение кибероружия, которые могут быть восприняты как агрессия», – заключил специалист.
