Евгений Григорьев. Отношения РФ-ФРГ от избрания Путина не пострадают. Это вытекает из высказываний представителей правительственных и парламентских кругов Берлина. В то же время СМИ, занимавшие антипутинскую позицию в освещении событий в России, не скрывают разочарования итогами выборов.
Стратегическое партнерство было и остается неизменным фактором российско-германских отношений независимо от перемен в Кремле или в Берлине. Канцлерин Ангела Меркель стала вчера одним из первых лидеров Запада, поздравивших Владимира Путина с избранием на президентский пост. Между ними состоялся разговор по телефону. Оба давно и хорошо знают друг друга. Диалог между ними не прерывался и в годы путинского премьерства. Так что он будет автоматически продолжен.
По некоторым признакам немецкие наблюдатели предполагали, что канцлерин предпочла бы переизбрание Дмитрия Медведева. Однако как трезвый лидер она никогда отрыто не афишировала своих предпочтений. Не исключено, что Меркель имела более реалистическое представление о раскладе сил в России, чем немецкие СМИ, и задолго до прошедшего воскресенья заявила о том, что будет работать с любым демократически избранным президентом России.
Эту линию в воскресенье подтвердил министр иностранных дел ФРГ Гидо Вестервелле. «Федеральное правительство надеется на то, что оно сможет работать в духе сотрудничества и с новым президентом России», – говорится в его интервью еженедельнику Welt am Sonntag. Он выразил надежду на то, что Россия останется стратегическим партнером Германии и всей Европы. Со своими оттенками, но неизменную заинтересованность в укреплении этого сотрудничества отразили также высказывания представителей бундестаговских фракций либералов, социал-демократов и левых.
По мнению главы фракции СДПГ в Бундестаге Франка-Вальтера Штайнмайера (который в бытность вице-канцлером и главой немецкой дипломатии был инициатором модернизационного партнерства с Россией), поддержка Путина на президентских выборах показала, что «большинство избирателей в России хотят стабильности и роста». Однако, добавляет он, «с умом этого можно будет добиться только если сам Путин знает, что страна меняется, что ожидания насчет демократизации России возросли».
Ряд немецких политиков подчеркивает большое влияние протестного движения на более открытый характер президентской кампании. Высказываются также предположения, что в отличие от прежних сроков в Кремле впредь президент Путин будет испытывать серьезное давление гражданского общества и среднего класса. Правительственный координатор отношений гражданских обществ двух стран Андреас Шокенхоф видит особенность современной России в том, что растущий средний класс хочет изменений, реформ. Путин же стремится к стабильности, но в быстро изменяющемся мире стабильность – это регресс. Поэтому, считает координатор, являющийся в одновременно заместителем главы фракции ХДС/ХСС в Бундестаге, «конфликт между этими разными стремлениями будет определять будущую Россию».
В свою очередь внешнеполитический представитель бундестаговской фракции либералов Райнер Штиннер заявил «Немецкой волне», что не может сказать, были ли эти выборы «самыми честными». Но мы должны признать, продолжал он, что Путин получил большинство. В России Путин – политик, который собирает самое большое число голосов, причем с отрывом. Мы должны признать, что Путин в России – самый популярный политик, нравится нам это или нет. А что касается российско-германских отношений, то «несмотря на все разногласия и критические замечания – а их более чем достаточно и мы их открыто и недвусмысленно высказываем, – мы прямо заинтересованы в продолжении диалога, в построении партнерских отношений с Россией. У нас много общих интересов. И речь не только о поставках энергоресурсов».
Немецкая пресса в материи российско-германских отношений особо не вдается. Преобладает критика выборов, Путина, его предполагаемых намерений и т.д. Так, телеканал ARD, хотя и отмечает, что выборы прошли лучше, «но еще не хорошо». Берлинская Tagesspiegel предрекает, что «третий срок Путина в Кремле будет самым тяжелым». Построенная им система власти крошится, о восхваляемой на Западе стабильности не может быть и речи, а «слабый Путин едва ли предсказуем».
