Евгений Григорьев. Глава Госсовета Китая Вэнь Цзябао завершил европейское турне эффектными переговорами с федеральным канцлером Ангелой Меркель. С их участием в Берлине состоялись межправительственные консультации, которые называют исторической премьерой в китайско-германских отношениях. Достигнуты 22 договоренности о различных линиях сотрудничества. Главное место занимают 14 соглашений в области экономики. Вэнь Цзябао и Меркель подчеркнули на пресс-конференции, что речь идет о новой главе в стратегическом партнерстве.
Как известно, по долям в мировом экспорте Китай и Германия занимают соответственно первое и второе места. Экономические интересы определяли основное содержание двустороннего контакта в Берлине. Подписанные новые соглашения оцениваются в 10,6 млрд. евро.
Китай заказывает 88 пассажирских лайнеров A320 примерно на 7,5 млрд. долл. Автогигант Volkswagen добавит к девяти уже имеющимся предприятиям в Китае еще два завода на 300 тыс. машин в год. Концерн намечает довести производство своих моделей в этой стране почти до 3 млн. в год. Миллиардные сделки с китайской стороной заключил и ряд других концернов. В ходе переговоров в Берлине провозглашена цель увеличить объем двусторонней торговли с нынешних 130 млрд. до 200 млрд. евро в 2015 году. По всем приведенным показателям в целом достаточно динамичные российско-германские отношения существенно отстают. В них, к примеру, намечен путь пока только к 100-миллиардному обмену.
Однако есть сферы, в которых разговор между Пекином и Берлином идет не столь гладко. Китай хотел бы, чтобы Германия помогла ему смягчить ограничения ЕС, касающиеся, в частности, экспорта европейских вооружений. Переговоры Вэнь Цзябао с Меркель подвижек в этом вопросе не принесли. Вопреки пожеланиям Пекина немцы не признают китайскую экономику рыночной, пока в Поднебесной закрывают свободный доступ немецким фирмам. Сохраняется настороженность к китайской заинтересованности в немецких технологиях, хотя сейчас достигнуты договоренности о сотрудничестве в области разработки электромобилей и энергоэффективности.
Диссонансы наблюдаются и по актуальным проблемам международной политики. Китай выступает за политическое урегулирование в Ливии. Хотя Германия не голосовала за резолюцию СБ ООН 1973, Меркель, насколько известно, придерживалась на переговорах тезиса о легитимности военных средств, применяемых НАТО. Не совпали взгляды по поводу ситуации в Сирии. Но это не влияло на атмосферу и результаты заключительной берлинской части европейской поездки китайского премьера. Spiegel пишет о большой гармонии между Ангелой Меркель и Вэнь Цзябао: «Гость и хозяйка радуются заключению договоров и будущим выгодным гешефтам. Тут им внешнеполитические разночтения мешают столь же мало, как и ритуальное напоминание немцев Пекину о правах человека».
Похоже, что, как и в других странах ЕС, экономический рывок Китая и его кошелек, в котором скопилось около 3 трлн. долл., завораживает немецкие деловые круги. К тому же, по словам мюнхенской Suddeutsche Zeitung, Германия «выгадывает от бума в Поднебесной как ни одно другое народное хозяйство на континенте». В сложной глобальной финансово-экономической ситуации Европы и мира это, естественно, побуждает Берлин придавать больший акцент своим отношениям с Пекином. Но прагматизм реальполитик Германии неизменно активно поддерживает и российское стратегическое направление ее восточной политики.
Объективно говоря, Москва и Пекин, по крайней мере сейчас и в ближайшем будущем, не конкуренты в Европе. Напротив, есть даже совпадающие интересы. Например, обе страны, держащие часть своих денег в евро (Китай – 26%), одинаково заинтересованы в здравии европейской валюты и своих европейских партнеров. Россия и Китай также одинаково стремятся развивать технологическое взаимодействие с Германией. Если сейчас немецкие СМИ подчеркивают, что «Китай хочет продолжить модернизацию и нуждается для этого в немецкой технике», то наверняка примерно в тех же словах будут писать о России, когда в Ганновере в середине июля откроются ежегодные российско-германские межгосударственные консультации на высшем уровне.
Дарья Гармоненко