Россия–НАТО: две ПРО или одна коллективная?

Как и ожидалось, Совет Россия–НАТО, состоявшийся на уик-энд в Берлине, выявил противоположные взгляды на резолюцию Совбеза ООН 1973 и пути решения ливийского кризиса. Но зафиксированная в декабре Лиссабонским саммитом готовность сторон к сотрудничеству не нарушена. Одобрен обновленный План действий СРН по борьбе с терроризмом. Решено создать Трастовый фонд для содействия подготовке наземного персонала вертолетов российского производства в Афганистане.

Состоялось обсуждение проблемы ЕвроПРО. Все понимают, что налаживание сотрудничества по созданию возможной системы европейской ПРО с участием России и государств НАТО имеет принципиальное значение для будущего их взаимоотношений. По существу, это тест на практическую готовность сторон к стратегическому партнерству с учетом законных интересов взаимной безопасности.

Прорыва по этой линии в Берлине не произошло. Да, пожалуй, и не предвиделось в силу многоплановых политических, технических и иных аспектов задачи. Кроме того, ее решение весьма зависит от работы соответствующих военных ведомств. А в Берлине проходил дипломатический раут СРН. Но слово политики всегда важно. В данном случае участники СРВ «согласились придать дополнительный импульс работе наших экспертов над параметрами и условиями будущего сотрудничества по ПРО, чтобы на встрече министров обороны стран СРН в июне можно было рассмотреть достигнутый результат». Так сообщил на пресс-конференции в Берлине глава МИД РФ Сергей Лавров.

Касаясь той же темы, госсекретарь США Хиллари Клинтон, с которой у Лаврова была и отдельная встреча, подтвердила в своей берлинской речи стремление к долгосрочной кооперации «на основе равноправного партнерства» между НАТО и Россией в интересах создания противоракетного щита. Согласно ее интерпретации, есть согласие в отношении построения двух центров: одного для обмена данными, другого для планирования и координации. При этом оба центра, по представлениям Вашингтона, должны служить стержнем для совместных действий.

Аналогично думает генсек НАТО Андерс Фог Расмуссен. Он также говорил о раздельных системах НАТО и России с предполагаемой взаимной координацией. Но как и где строить архитектуру ПРО, еще не согласовано. Зато журналистов на пресс-конференции обнадежил: работы по созданию противоракетного зонта будут «энергично продолжены».

Несмотря на оптимизм Расмуссена, успешное решение проблемы «ЕвроПРО на равноправной основе» просматривается не очень ярко. Как в НАТО, так в первую очередь и в США есть влиятельные силы, отвергающие подлинно коллективную систему. Накануне СРН в Берлине 39 сенаторов-республиканцев обратились к президенту Бараку Обаме с требованием не допускать к «красной кнопке» общего ракетного зонта Москву и не делиться с ней секретной информацией по ПРО. В их письме говорится, что Россия не должна получить право вето на использование противоракетного щита (то есть участвовать в решениях о его использовании. – «НГ»). Сенаторы также потребовали от Обамы разъяснить России, что она не будет иметь никакого голоса при решении вопросов о размещении элементов системы ПРО на территории союзных США стран в Европе, включая Румынию, Польшу, Турцию или Грузию.

Между тем Лиссабонский саммит исходил из целесообразности определения возможности создания именно коллективной и подлинно эффективной системы европейской ПРО. Двойная бухгалтерия в таком деле неизбежно была бы сложнее и неповоротливее в управлении. Но главное, в чем уверена российская сторона, она не гарантировала бы ненаправленность любого компонента будущей системы против кого бы то ни было из членов Совета Россия–НАТО, а следовательно, сохраняла бы между ними элемент недоверия, неуместного, если иметь в виду стратегическое партнерство.

Политические и общественные настроения в пользу диалога, взаимодействия, безопасности все-таки преобладают. Перед открытием заседания в Берлине канцлер ФРГ Ангела Меркель подчеркнула важность планов европейской ПРО, напомнив, что «на саммите НАТО в Лиссабоне в качестве реакции на новые угрозы мы решили как можно теснее сотрудничать в этой сфере с нашими российскими партнерами». Так что переговоры продолжаются. Их результат предрешать рано.