НАТО пригласит Россию в региональную ПРО

В штаб-квартире НАТО кипят приготовления. Готовят документы к саммитам НАТО и Россия–НАТО, которые пройдут в Лиссабоне 19–20 ноября. О намерении НАТО пригласить Росссию к участию в региональной ПРО рассказал в Брюсселе в эксклюзивном интервью спецкору «НГ» Андрею ТЕРЕХОВУ постоянный представитель США при НАТО Айво ДААЛДЕР.

– 10 ноября Совет Россия–НАТО заслушал доклад по ракетным угрозам главы департамента МИДа Анатолия Антонова. Были ли даны разъяснения позиции США по созданию региональной ПРО и подключению к ней России?

– Да, мы высказались о том, как НАТО и Россия могли бы сотрудничать в этой сфере. Сегодня нам приходится сталкиваться с тем, что баллистические ракеты расползаются по всему миру. Нам необходимо, чтобы в Европе, на Ближнем Востоке, в Северо-Восточной Азии, а также в США появились средства ПРО, направленные против этой угрозы – растущего числа ракет меньшей, средней, промежуточной и даже большой дальности, нацеленных на США, их союзников и друзей. Необходимо реагировать на эту угрозу прежде, чем ракеты будут запущены и нанесут ущерб нашим интересам. Поскольку угрозы исходят из разных точек мира, нам надо строить ПРО в партнерстве с союзниками по НАТО и, надеюсь, в сотрудничестве с РФ. Что касается США, мы также хотим сотрудничать с Россией для реагирования на угрозы в Северо-Восточной Азии и на Ближнем Востоке.

– Как будет выглядеть региональная ПРО НАТО? Какие средства задействуют в системе и где их развернут?

– Адаптивный фазовый подход США к созданию европейской ПРО предполагает прежде всего использование кораблей системы «Иджис», а также корабельных ЗРК SM-3. Они будут, в частности, находиться в Средиземном море, чтобы защитить часть Европы. Кроме того, некоторые из этих комплексов будут на суше: Румыния и Польша согласились разместить противоракеты на своей территории. Со временем нам нужно будет установить наземный радар. С этим радаром и двумя базами у нас появятся возможности для защиты большей части европейской территории от растущей угрозы баллистических ракет. Фазовый подход обеспечивает адаптацию к соответствующей угрозе – если она увеличивается, можно наращивать возможности системы, если уменьшается – сокращать. Мы регулярно будем анализировать эволюцию угрозы и решать, надо ли расширять систему или не делать этого.

– Примут ли США переименование системы с «региональной ПРО НАТО» в «ЕвроПРО». Ведь России с психологической точки зрения трудно участвовать в проекте, заостренном на альянс?

– То, что создают США в качестве костяка будущей региональной ПРО НАТО, обозначено термином «Европейский фазовый адаптивный подход». НАТО обеспечит командное управление национальными средствами ПРО – немецкими, американскими (в рамках EPAA) и, возможно, другими. ПРО НАТО – это возможность свести данные средства воедино. Так что в данном смысле такая система – это потенциал НАТО.

Мы надеемся, что сейчас зарождается новая эра отношений НАТО и России, в которой НАТО необязательно будет рассматриваться как проблема для России, а как часть решения проблем. Так же и мы считаем Россию частью решения проблем. Мы надеемся открыть эту эру в Лиссабоне. Наступит день, когда Россия скажет: мы хотели бы сотрудничать с НАТО и в рамках системы ПРО НАТО.

– Помимо ПРО НАТО на саммите в Лиссабоне важным вопросом будет защита от киберугроз. Какие решения лидеры альянса планируют принять в этой сфере?

– НАТО располагает информационными сетями, сетями командного управления, по которым командующие связываются друг с другом. Их необходимо защитить от хакеров – как дружественно настроенных, так и тех, у кого враждебные намерения. Их надо уберечь от вирусов и других средств, направленных либо на скачивание информации из систем НАТО, либо на их вывод из строя. Наши усилия сосредоточены на том, чтобы эти сети были чистыми – так же как на домашних компьютерах мы используем Symantec, чтобы уберечься от вирусов. Необходимы надежные брандмауэры, а также возможность быстрого реагирования и оказания содействия союзникам в случае атак на их национальные системы. Эту помощь будут оказывать специалисты, обладающие знаниями и опытом.

– Будут ли у НАТО наступательные киберсредства?

– Нет. Нет ни намерения, ни такого желания. Мы находимся на очень ранней стадии рассмотрения вопросов кибербезопасности. НАТО – оборонительный союз, и мы хотим, чтобы у наших систем был оборонительный потенциал для защиты от попыток проникновения извне.

– Чего США и НАТО хотят от России в плане сотрудничества по Афганистану?

– Речь не идет о том, что Россия будет делать что-то для США или НАТО, а о том, что мы можем сделать сообща, чтобы улучшить наши шансы на успех в Афганистане. Мы рассматриваем три вещи. Во-первых, расширение сотрудничества по борьбе с наркотиками. НАТО и РФ уже плодотворно взаимодействуют в этой сфере. Россия очень активно подключается к решению наркопроблемы в Афганистане.

Второе – это расширение транзита грузов НАТО по российским железным дорогам в Афганистан. Мы уже можем доставлять по этому маршруту ряд нелетальных грузов и хотим расширить этот список, а также открыть маршрут в обратную сторону для доставки грузов из театра военных действий в Европу. Думаю, мы близки к подписанию договоренности по этому вопросу. (По информации «НГ», перечень планируется расширить, в частности, за счет включения в него американских машин с усиленной защитой от мин).

В-третьих, мы хотим создать трастовый фонд для эксплуатации вертолетов. Большинство вертолетов в Афганистане российского производства – Ми-17 и т.п. Трастовый фонд будет финансироваться на добровольной основе. Он будет обеспечивать подготовку обслуживающего персонала, чтобы афганцы могли сами эксплуатировать вертолеты, покупать запчасти.

Мы продолжим рассматривать и другие пути расширения сотрудничества с Россией – как на двустороннем треке, так и в рамках Совета Россия–НАТО.