Тори ставят на терпеливость британцев

Лондон пытается выбраться из долговой ямы, урезав расходы на 130 млрд. долл. за четыре года. Топор обрушен на госсектор, социальные пособия, искусство, армию. По масштабу сокращений премьер Кэмерон превзошел Маргарет Тэтчер. Лейбористы говорят, что это чревато новой рецессией.

Коалиционное правительство Великобритании, возглавляемое Дэвидом Кэмероном, обнародовало в парламенте план, предусматривающий уменьшение на полмиллиона числа рабочих мест в госсекторе, сокращение пособий бедным и безработным и свертывание расходов на все, начиная от истребителей и авианосцев до университетов и музеев.

Эти драконовские меры должны быть реализованы в течение срока жизни нынешнего состава парламента, то есть до 2015 года. Огромные долги, накопленные развитыми государствами, начиная с США и до европейских стран, по мнению многих экономистов, воплощают собой одну из главных угроз для мировой экономики. Но эксперты расходятся во взглядах на то, насколько быстрыми и глубокими должны быть сокращения госрасходов.

Британия решила снять бинты с ран без промедления. Такой подход резко отличается от того, что преобладает в Вашингтоне. Администрация США опасается, что столь же резкие, как в Англии, бюджетные сокращения погубят начавшееся после кризиса восстановление американской экономики. Коалиция тори и либерал-демократов делает ставку на то, что подданные ее величества примут, пусть не безропотно, век аскетизма и затягивания поясов после того, как лейбористские правительства наращивали траты государства.

После финансового кризиса бюджетный дефицит Британии стал одним из самых высоких среди промышленно развитых стран. Он составляет 11,5% от ВВП, то есть даже несколько больше, чем в США. И вот Британия вслед за Испанией, Ирландией и Грецией вводит режим суровой экономии с целью убедить инвесторов, что она способна навести порядок в своих финансах. События во Франции показывают, что подобные меры могут вызвать бунты, которые потрясут страну. В Англии протесты пока ограничились краткосрочными забастовками работников метро.

Тем не менее британское правительство сочло, что возможная потеря доверия со стороны бизнес-сообщества и давление долга на экономику и фунт стерлингов представляют собой большую угрозу, чем стачки. «Сегодня Британия отходит от края пропасти. Отказаться от наших планов, пойти вспять означало бы встать на путь разорения экономики», – заявил в Палате общин министр финансов Джордж Осборн.

Согласно плану уменьшаются не только пособия нуждающимся и сроки, когда предоставляются средства безработным, но и поднимается пенсионный возраст – с 65 до 66 лет (правда, эта мера начнет применяться с 2020 года). Улицы будет патрулировать меньшее число полицейских. Возрастет плата за проезд по железной дороге, плата за обучение в колледжах. Один из каждых 12 правительственных служащих потеряет работу.

Даже бюджет Би-би-си будет урезан на 16%. Еще более глубоким сокращениям подвергнутся ассигнования, идущие на театры и музеи. Подлежит закрытию ряд тюрем. Курс взят на то, чтобы не держать за решеткой людей, совершивших мелкие преступления.

Правда, есть в плане и пункты, которые вызовут у людей положительные эмоции. Вводится постоянный сбор с крупных банков в качестве страховки от нового финансового кризиса. Ведь многие англичане, как, впрочем, и американцы винят банки за те испытания, которые обрушились на них во время спада. Родни Баркер, профессор Лондонской школы экономики, считает, что вряд ли Британию ожидают мощные забастовки, подобные тем, что вспыхнули при правительстве Маргарет Тэтчер в 80-х годах, когда она развернула крестовый поход против госсектора. Большинство лидеров тред-юнионов рассматривают стачки традиционного типа как контрпродуктивные. Однако сразу же после того, как Осборн закончил свою речь в парламенте, поблизости от него состоялась демонстрация протеста, насчитывающая 3 тыс. человек. Присутствовавший на ней профсоюзный лидер заявил, что жертвами политики коалиционного кабинета станут люди, живущие на зарплату, и самые обездоленные слои. А лейбористы предупреждают, что Британия может разделить судьбу соседней Ирландии, где глубокие бюджетные сокращения подорвали настроения потребителей. В результате рост экономики там прекратился.