"России остается лучше работать головой"

-Андрей Афанасьевич, какое значение приобретет проблема нераспространения ОМП в условиях глобальной борьбы с терроризмом? Какие новые акценты и приоритеты могут появиться в американской политике в этой области?

- Во-первых, я считаю, что в решении проблем нераспространения заинтересовано все международное сообщество, не только Соединенные Штаты. Можно представить себе ситуацию, когда террористы, которые действуют в России, могли бы использовать в той или иной форме ОМП. Поэтому мы также должны занимать по данному вопросу самую активную позицию. Без взаимодействия с Россией даже США проблемы не решить. Но главное здесь не столько "бить по хвостам", заниматься ужесточением списков или предпринимать какие-то меры сугубо полицейского характера.

Важнее начать серьезную политическую работу с теми государствами, которые считаются основными потребителями продукции, подпадающей под режим нераспространения. К примеру, между Россией, Китаем и США необходимо сотрудничество применительно к Северной Корее; между Россией, США и ЕС - применительно к Ирану. Да и Китай был бы в этом тоже заинтересован. В целом проблему нераспространения можно решать прежде всего путем изменения политики соответствующих государств.

- Госдеп США недавно объявил о введении санкций против трех китайских фирм за поставки технологий ОМП в Иран. Причем сделал это всего за три недели до визита президента Буша в Пекин, не побоявшись осложнений с этой великой державой. Могли бы вы прокомментировать такой подход американцев?

- Это не очень значительный шаг. Однако он сигнализирует Китаю и международному сообществу, что при всей важности предстоящего визита и американо-китайских отношений Вашингтон хочет говорить с Китаем с определенных, по его мнению, принципиальных позиций. Этот шаг также демонстрирует, что проблема нераспространения действительно реально находится в числе высших приоритетов администрации президента Буша. Его также можно рассматривать как определенный ответный акт на ситуацию, когда в начале прошлого года китайцы заняли демонстративно жесткую позицию в отношении американского разведывательного самолета. Подловив китайские фирмы-нарушители, США показали готовность отвечать жесткостью. Наконец, это может быть еще и тест для китайцев. Нынешняя администрация США, похоже, будет неизбежно пытаться подвергать их системной проверке, вызывая дополнительные осложнения в отношениях и даже подводя к мини-кризисам, чтобы проверить руководство КНР "на прочность".

- Будет ли, на ваш взгляд, эта история иметь какое-то продолжение?

- Я думаю, что скорее всего китайской стороне сейчас было бы выгоднее не обращать на это особого внимания. Но в Пекине этого не забудут...

- По поводу совместной ядерной программы России с Мьянмой Вашингтон недавно высказал пожелание, чтобы она не противоречила принципам нераспространения. Насколько оправданным представляется вам то, что США берут на себя единоличные обязательства по мониторингу соблюдения режима нераспространения?

- Россия имеет все те же возможности и основания делать такие же заявления применительно к США и другим западным странам. Кто нам мешает?

- А почему мы не делаем?

- Ну, не знаю, это вопрос не ко мне. Я думаю, что надо делать, когда есть веские основания. Но куда эффективнее, чтобы такой мониторинг осуществлялся бы соответствующими органами ООН.

- Заместитель госсекретаря США по международной безопасности Джон Болтон на прошлой неделе заявил на сессии Женевской конференции по разоружению о том, что она должна выстроить дополнительные ограничения против распространения оружия массового поражения.

- Было бы в принципе полезно, чтобы Женевская конференция по разоружению играла более крупную роль. Представители госдепа США уже не раз на этом форуме говорили, что ее значение надо повысить. Готовы ли США реально поднять ее статус сегодня - не знаю.

- Какие еще могут быть формы взаимодействия между Россией и Западом по проблеме нераспространения ОМП?

- Сейчас обсуждается вопрос о том, что это может стать одной из центральных тем сотрудничества России и НАТО. И я считаю, что это было бы правомерно. Но только на равноправной, взаимовыгодной основе, потому что часто было так, что в наш адрес шли необоснованные обвинения. Когда мы выдвигали контрпретензии и давали свои данные о том, какие западные фирмы участвуют в незаконных передачах технологий, чаще всего получали не очень внятные ответы.

- НАТО сравнительно недавно вплотную занялось вопросами нераспространения. Какие конкретные организационные формы с участием России это может приобрести?

- Как я понимаю и как нам здесь объяснял генсек НАТО лорд Робертсон, когда был в Москве, его замысел состоял в том, чтобы сделать это одной из задач НАТО, и не просто самого НАТО, а нового формата "20", с полноправным участием России в решении этих вопросов - наряду с антитеррористической борьбой. Но это встречено скептически частью натовских деятелей. Сейчас там идет активная дискуссия, поскольку некоторые считают, что нельзя России давать таких прав даже по ограниченному кругу вопросов.

- Дискуссия о равноправии России в НАТО затрагивает только нераспространение и терроризм?

- Дискуссия идет шире. Вообще вопрос стоит так, что любая форма появления России как полноправного партнера в рамках НАТО может привести фактически к радикальной трансформации этой организации. Слишком уж Россия большая - не Литва и не Словения, да и история у нас особая.

- Что будет с договорным наследием по нераспространению и разоружению? Как американцы уже показали на примере ПРО, они могут запросто брать на себя ответственность решать, что им пригодится из договоров и институтов в будущем, а что нет.

- Я думаю, что еще несколько неосторожных движений со стороны администрации Буша - и вообще вся договорная система может посыпаться.

- Какова может быть замена, чем будут регулироваться отношения?

- Позиция России как раз состояла в том, чтобы, прежде чем демонтировать элементы старой системы, которая сегодня действительно не во всем адекватна, надо создать новые международные режимы. Но пока то, что произошло с договором по ПРО, с протоколом к Конвенции о бактериологическом оружии, Киотским протоколом, - все это говорит о неготовности администрации США к формированию новых режимов. Посмотрим, что американцы предпримут применительно к режиму нераспространения. Здесь очень важную роль играют Вассенаарские соглашения, над которыми сами США в свое время много поработали. Россия также активно участвовала в этом процессе. Они в принципе оптимальные. Я думаю, что пока у нас есть шанс сохранить большую часть этих договоренностей.

- Появляется все больше версий относительно теракта 11 сентября. Только что появились данные ФБР о "малазийском следе". Есть ли у вас свои соображения на счет того, кто являлся их организаторами и исполнителями?

- Что касается бен Ладена, то тут доказательства достаточно убедительные, хотя бы исходя из того, что он был организатором терактов в отношении американского посольства в Сомали. Но что касается других лиц, а тем более стран, то это вопрос более сложный. С одной стороны, для американского общественного мнения мало победы американских морских пехотинцев и ВВС в Афганистане, им нужны и другие достижения. А с другой стороны, распространение антитеррористической операции на любую другую страну будет выглядеть более сомнительным, чем проведение спецоперации в Афганистане, и усилит антиамериканские настроения в исламском мире.

- Один только дефицит американского бюджета может в 2003 финансовом году достичь 100 миллиардов долларов. Это далеко превосходит весь годовой бюджет России. Интересно, какие серьезные рычаги давления на США остаются у нас в этой ситуации?

- США за последние 4 года имели профицит бюджета. Сейчас они решительно и радикально отказались от профицита. Кстати, в ЕС большинство стран имеет дефицит бюджета. И он быстро растет под воздействием ухудшившейся экономической ситуации. Надо ли и нам иметь бездефицитный бюджет в качестве "священной коровы"? Для меня это первый и главный вопрос. Кроме того, так просто принятие бюджета на 2003 финансовый год для администрации Буша не пройдет. Там очень сильна оппозиция экономической политике в целом и бюджетной политике в частности - не только со стороны демократов, но и целого ряда влиятельных групп умеренных республиканцев. И главное испытание для Буша будет лежать во внутриполитической сфере. Сейчас все вспоминают, что в свое время Буш-старший, триумфально выиграв войну в Персидском заливе, проиграл выборы из-за внутриэкономической ситуации. Поэтому для России сейчас очень большое значение имеет то, как будет складываться внутриполитическая, а особенно экономическая ситуация в США. То что вызывает у США насморк, в России может привести к пневмонии.

- В условиях экономической и, главное, "долларовой" зависимости, какие могут быть у России инструменты давления в реальной политике? Может, нам вообще прекратить все политические торги и возмущения по поводу односторонних решений США?

- С давлением, конечно, сложно. России остается лучше работать головой. И вся наша надежда на сохранение собственного места в мировой политике и экономике связана прежде всего с высоким интеллектуальным напряжением и с очень высоким уровнем организации нашей внешней политики и политики национальной безопасности в целом.