Безопасность Европы - приоритет для Москвы

ФАКТИЧЕСКИ программной президентской речью стало выступление Владимира Путина перед представителями деловой и политической элиты ФРГ в берлинском Доме немецкой экономики. Глава государства высказался практически по всем острым вопросам внутренней и внешней политики страны.

Обычно основной целью подобных выступлений является реклама отечественного рынка, адресованная иностранным инвесторам. И похоже, что Путин сумел произвести на германскую элиту неплохое впечатление. Главным образом - благодаря хорошему немецкому. Если чуть раньше этим восхищался канцлер Герхард Шредер, то вечером настала очередь более широкой аудитории: Путин предварил свою речь вступлением на немецком языке, держался непринужденно и иногда шутил по ходу выступления, опять же на немецком.

Саму же речь Путин, естественно, произнес по-русски. И интерес для россиян, она, вероятно, представляет ничуть не меньший (если не больший), чем для непосредственных его немецких слушателей.

Поскольку Путин находился в Германии - центре, ядре европейской интеграции (как он выразился во время встречи со Шредером), начал он с вопросов европейской безопасности и внешней политики России в более широком контексте. Ведь именно таких сигналов, позволяющих определить новый образ и основные приоритеты России, ждет сейчас западная аудитория. Можно констатировать, что президент не отошел от принципиального внешнеполитического курса РФ последних лет, однако новые нюансы, обозначенные им в Берлине, впервые так подробно и концептуально обострили и сделали более ясными некоторые российские устремления.

Главным ориентиром российской внешней политики (естественно, наряду с собственными интересами Москвы) Путин назвал примат международного права. Не обостряя формально внимания на явном несогласии России с недавними фактами нарушения основных международных норм во время агрессии НАТО в Югославии, президент ясно дал понять, что Москва и впредь не намерена соглашаться с диктатом силы ограниченной группы государств в европейских и международных делах. "Каждая европейская страна должна принимать участие в формировании европейской безопасности", - считает президент. И в этом плане вполне логично прозвучало подтверждение позиции о том, что первую скрипку в делах Европы должна играть ОБСЕ. Документы, подписанные в декабре на Стамбульском саммите, - хорошая основа для этого. Одновременно России "хотелось бы, чтобы ОБСЕ занималась не только Чечней и Косово" - она создана, конечно, и для этого тоже, но не только для этого.

Обращаясь к теме НАТО, Путин отметил, что альянс остается одним из важнейших игроков на международной арене, и Россия выступает за диалог с ним на базе Основополагающего акта. "Но о НАТО мы судим по конкретным делам", - напомнил Путин. И отстаивать свою позицию Москва будет и далее - не только по вопросу Косово, но и по расширению Североатлантического союза, которое, по словам президента, направлено против интересов Москвы.

Путин напомнил, что недавно в ответ на вопрос американской телекомпании о возможности вступления в НАТО России он сказал: "А почему бы и нет?" Но очень быстро услышал ответ: для России это сейчас невозможно. И если нас принимать не хотят, тогда почему НАТО приближается к нам? "Если Россия будет чувствовать себя в опасности, то это не на пользу европейской стабильности. Безопасность надо гарантировать совместно", - подчеркнул президент.

Далее Путин органично перешел к вопросу о противоракетной обороне (ПРО) - самой острой теме в российской внешней политике на сегодня. Совместная организация безопасности, в том числе и в сфере ПРО, - об этом новом принципе Путин говорил в речи неоднократно. Он вполне убедительно объяснил опасность для Европы американских планов по созданию национальной системы ПРО (НПРО). "Реализация планов национальной ПРО <...> может привести к тяжелым последствиям. Европы это касается напрямую. Ведь элементы НПРО планируется разместить в европейских странах. Россия будет вынуждена реагировать на это", - предупредил Путин. И в Европе должны прекрасно понимать: видимо, такой реакцией станет выход Москвы из договора о сокращении ракет средней и меньшей дальности, что затронет интересы безопасности всех стран континента, а особенно тех, на чьей территории разместятся элементы НПРО. Конкретно Путин об этом не сказал, но отметил, что развитие подобной ситуации грозит "новым витком гонки вооружений". И выйти из тупика можно только объединив усилия, говорит Путин, путем, например, создания совместно с НАТО нестратегической (разрешенной Договором 1972 г.) ПРО, охватывающей всю территорию Европы: "У нас есть конкретные технические предложения. Технологические возможности есть, нужна лишь политическая воля". И эти предложения были сделаны Герхарду Шредеру.

Вообще немецкая позиция по ПРО очень близка к российской и наличие конкретных технических предложений по созданию общеевропейской системы ПРО усилит это сближение.

О необходимости объединения усилий сказано и в той части речи Путина, где он упоминал ситуацию на Северном Кавказе. Он попенял западным СМИ на необъективность подхода к освещению событий в Чечне: "Таким образом от европейской общественности скрывается опасность международного терроризма".

Что же касается сути проблемы, то "бомбами и стрельбой" ее не решить. Решение может быть только политическим. Именно этим Путин и объяснил недавнее назначение муфтия Ахмеда Кадырова главой администрации Чечни; человека, который в прошлой войне воевал против федералов на стороне Джохара Дудаева. А этого, отметил Путин, в Европе не замечают, так же как и "призывов к истреблению еврейского населения" (имелось в виду заявление Арби Бараева).

"Лично я считаю, что его можно было не заключать под стражу. Это ни к чему. Можно было взять с него подписку о невыезде. Но запретить этого я не могу, поскольку Генпрокуратура, которая принимала решение об аресте Гусинского, не подотчетна президенту", - так Путин ответил на вопрос об угрозе свободы прессе в России, который на встрече с деловой и политической элитой задал ему заместитель председателя еврейской общины Германии, член руководства Всемирного еврейского конгресса Михаель Фридман. Таким образом, Путин усилил ожидания тех, кто полагает, что Гусинского, возможно, в ближайшее время выпустят из Бутырской тюрьмы. Однако в то же время, вспомнив ситуацию с Андреем Бабицким, Путин дал понять, что не очень хочет вмешиваться в дела правоохранительных органов и особенно независимой, как он неоднократно подчеркивал, Генпрокуратуры. Он вновь напомнил о своем негативном отношении к тому, что по кредитам Гусинского платит "Газпром", который мог бы иначе тратить эти деньги. В любом случае инцидент с Гусинским - "это не угроза свободе средств массовой информации России". К Гусинскому есть претензии не как к сотруднику СМИ или общественному деятелю, подчеркнул Путин, а как к бизнесмену.