Анастасия Башкатова На прошлой неделе продолжилась дискуссия вокруг идеи правительства внедрить в стране новый налог на неработающих граждан, которые, как считают власти, несправедливо пользуются социальной инфраструктурой. Сейчас чиновники обсуждают, как именно будет выглядеть и называться этот сбор. Минтруд настаивает, что с неработающих граждан нужно «для начала» взимать 20 тыс. руб. в год. Создается впечатление, что под налог попадут все неработающие или неофициально работающие, кроме льготников: и домохозяйки, и абитуриенты, и фрилансеры и т.д.
Минфин предлагает немного другой ракурс. Как пояснил министр финансов Антон Силуанов, речь идет не о том, что будут «нагружаться люди с небольшим достатком». «Речь идет о том, что люди зарегистрированы как неработающее население, а на самом деле имеют большой достаток и сами могут формировать свою страховку», – пояснил он. То есть, по версии Минфина, такой сбор правильнее было бы назвать налогом не на тунеядство, а на теневые заработки, или, как говорил ранее премьер Дмитрий Медведев, «на серые деньги». Похоже, Минфин предлагает заставить неработающих граждан покупать специальную медицинскую страховку.
В свою очередь, Счетная палата (СП) в середине минувшей недели призвала чиновников навести порядок в собственной бухгалтерии и только потом внедрять новые налоги. Ведь, как показывают проверки аудиторов, часто регионы ошибочно зачисляют в категорию неработающих миллионы официально трудоустроенных граждан. Регионы жалуются, что им приходится доплачивать в фонд обязательного медицинского страхования (ФОМС) за неработающих россиян. Однако из-за бухгалтерской неразберихи они по факту уже переплачивают, у них есть резервы для экономии, так что вводить новый налог вовсе не обязательно. Ежегодно между федеральным и региональными бюджетами теряются сотни миллиардов рублей.
«В прошлом году… мы выявили, что расхождения между данными Налоговой службы и данными, которые предоставляет ФОМС, составляют 5 млн человек. Это означает, что как минимум на 5 млн человек субъекты переплачивают, а соответственно федеральный бюджет также платит за этих людей, только по другому источнику», – пояснила глава СП Татьяна Голикова. Другими словами, за одного и того же человека платят дважды – из федерального и регионального бюджетов. Регионам вовсе не обязательно доплачивать за неработающее население, ведь они просто могут перенаправить уже выделенные средства. Но чтобы это сделать, чтобы сверить данные по застрахованным лицам, нужно менять законодательство, пояснила Голикова.
При этом повод для опасений у чиновников действительно есть. «Граждане широко включены в теневую экономическую деятельность, с одной стороны, как ее активные участники (работники), с другой стороны – в качестве потребителей работ и услуг, предоставляемых неофициально. Последнее предполагает не активное участие граждан в теневых процессах, но косвенное, заключающееся в использовании услуг или работ, произведенных без официальной регистрации», – сообщили в начале минувшей недели социологи Российской академии народного хозяйства и госслужбы (РАНХиГС).
Специалисты РАНХиГС регулярно проводят опросы населения с целью выяснить отношение россиян к теневым процессам в экономике. Последний опрос был проведен в мае этого года в 35 субъектах РФ среди 1600 занятых в экономике граждан старше 18 лет. Исследователи сообщают: «Если анализировать данные мониторинга, то начиная с 2001 года в целом наблюдается тенденция к росту положительного отношения российских граждан к неофициальной экономике».
Например, в 2016 году 7% респондентов сообщили, что неофициальная (теневая) экономическая деятельность приносит, по их мнению, больше пользы, чем вреда, а 15 лет назад такой ответ давали 2% опрошенных. О том, что теневая экономика приносит и пользу, и вред в равной мере, сейчас говорят 38% опрошенных, а в 2001 году такого мнения придерживались 27% респондентов. Больше вреда, чем пользы, в теневой экономике сейчас видят 34,5% опрошенных против 49% в 2001 году. Наконец, около 20% респондентов и в этом году, и в 2001-м затруднились с ответом.
Еще одна новость минувшей недели – Центробанк оставил ключевую ставку без изменений, сохранив ее на уровне 10% годовых. При этом Банк России уверяет, что «умеренно жесткие денежно-кредитные условия не препятствуют восстановлению экономической активности, основные ограничения лежат в структурной области». Также в пятницу правительство внесло в Госдуму проект федерального бюджета и макроэкономического прогноза на 2017–2019 годы. Из внесенного пакета документов следует, что российскую экономику ждет долгий период стагнации: экономический рост в лучшем случае разово превысит 2% в год.
Дарья Гармоненко