В экономике. Рублю подрезали крылья, а населению пообещали светлое будущее – через 40 лет

Фото Reuters

Минувшая неделя подарила россиянам много надежд. Некоторые из них, судя по всему, можно назвать несбыточными. Одной из таких стала надежда на возвращение курса рубля к приемлемым для населения уровням. Почти всю неделю – за исключением пятницы – рубль по отношению к доллару и евро уверенно укреплялся.

С понедельника по четверг рубль по отношению к доллару укрепился на торгах более чем на 6%, а к евро – почти на 9%. По итогам четверга доллар стоил на бирже менее 52 руб., а евро – около 55 руб. Это были лучшие значения рубля с конца прошлого года.

В пятницу ситуация изменилась. Доллар и евро подскочили на бирже сразу примерно на 3%, после того как Центробанк (ЦБ), ссылаясь на «изменения конъюнктуры валютного рынка», повысил минимальные ставки на аукционах по предоставлению валюты. Некоторые эксперты объяснили решение ЦБ желанием остановить чрезмерный перегрев рубля.

В правительстве уверены: «Избыточное укрепление национальной валюты – тоже плохо». В среду премьер Дмитрий Медведев сказал, что избыточно крепкий рубль «ослабляет наши возможности заниматься экспортом».

Между тем на прошлой неделе в ЦБ все же признали, что девальвация российской валюты негативно сказывается на жизни большинства россиян. Об этом в ведомстве Эльвиры Набиуллиной узнали из февральского опроса, проведенного фондом «Общественное мнение» среди 2 тыс. человек. «Уже более двух третей опрошенных (68%) считают, что рост стоимости доллара по отношению к рублю отрицательно повлиял на их жизнь, причем число таких людей продолжает расти от месяца к месяцу», – сообщается на официальном сайте регулятора.

Другой надеждой минувшей недели можно назвать надежду на замедление роста цен. Во вторник на съезде Ассоциации российских банков глава Минфина Антон Силуанов заявил, что «в марте инфляция стала ниже, чем в марте прошлого года». В Минфине пришли к выводу, что теперь есть все шансы увидеть по итогам года инфляцию ниже 12%. «Со стабилизацией финансового сектора пойдет и стабилизация реального сектора экономики», – добавил министр.

Глава ЦБ Эльвира Набиуллина, в свою очередь, сообщила, что регулятор рассчитывает «выйти в марте 2016 года – через год – на инфляцию в 9%». 

В Минфине, видимо, знают что-то такое, чего не знают в Росстате. Официальная статистика не зафиксировала замедления роста цен – по крайней мере в годовом выражении. В понедельник Росстат сообщил, что за март 2015-го потребительские цены в стране выросли на 1,2%, с начала года – рост на 7,4%. Для сравнения: за март 2014 года цены росли на 1%, за первые три месяца 2014-го – на 2,3%.

Более того, в марте 2015-го по отношению к марту 2014-го инфляция разогналась до 16,9%, хотя в феврале в годовом выражении она составляла 16,7%, а в январе – 15%. Для сравнения: в марте 2014-го к марту 2013-го рост цен был на 7%. 

Девальвация рубля и двузначная инфляция, которая к тому же ускоряется, негативно сказываются на потребительской уверенности населения. На прошлой неделе Росстат сообщил, что уровень потребительских настроений жителей страны сейчас соответствует дну кризиса 2008–2009 годов.

Еще одна надежда, подаренная россиянам и бизнесу правительственными чиновниками, – на либерализацию российской экономики. Правительство в апреле планирует принять Основные направления своей деятельности, включив в них курс на постепенную либерализацию экономики. Об этом в ходе Апрельской международной конференции Высшей школы экономики рассказал первый вице-премьер Игорь Шувалов.

Вот только создается впечатление, что эта либерализация будет слишком постепенной. Ведь, как пообещал первый вице-премьер, существенные улучшения в российской экономике можно будет увидеть лишь спустя 10, а то и 40 лет. «Считаю, что 40 лет и приблизительно предстоящее 10-летие – это срок, в течение которого мы должны укрепить свои институты, стать совершенно другой экономикой со значительно большим по сравнению с сегодняшним днем параметром среднего класса и другим средним и малым бизнесом», – пояснил Шувалов. Обещание светлого будущего, которое наступит даже не к 2020 году, а через десятилетия, мягко говоря, настораживает.