Дарья Борисова Директор Фонда кино ответил на претензии Минкульта, депутат Железняк внес законопроект о квотировании российских фильмов, а кинокритики раздали свои призы. Вот они – сюжеты «культурной» недели.
Поводов для радости у наших кинематографистов маловато в эти предновогодние дни. Прошедшая неделя снова преподнесла сюрпризы. В среду представители крупных кинокомпаний собрались на круглый стол, где должны были рассказать об итогах киногода.
Поначалу все развивалось вяло, неинтересно. Мейджоры производства осторожно жаловались на непредсказуемость политики государства в отношении кино, говорили, что жилось бы легче при одной структуре, а не так, как в последнее время – когда Министерство культуры и Фонд кино не могут до конца разобраться в своих отношениях. А когда отчетное собрание стало клониться к финалу, директор Фонда кино (недавно признанного в верхах неэффективным) Сергей Толстиков выступил с импровизированной оправдательной речью – видимо, накипело по сумме неприятных претензий и мер по ограничению деятельности его структуры.
Речь эта прямо-таки поразила. Нашелся в его лице человек (причем чиновник), который назвал вещи своими именами. «Мы два года просим Минкультуры, чтобы была сформирована политика в области кино. Она есть? Ее нет. Есть набор каких-то непонятных фраз: сегодня мы делаем квоты, завтра мы их не делаем и тому подобное. Должна быть стратегия кинематографа. Мы должны понимать, какие у нас цели, ресурсы, механизмы и куда мы идем. У фонда нет задачи бороться за власть. Политическая власть – у Министерства культуры. Но в чем эта политическая власть? В том, что вы темы набрали, да? Но это не политическая власть. Политическая власть – это когда ты делаешь среду, в которой кинематографисты могут существовать и развивать кинематограф».
Нашла продолжение и тема, затронутая кем-то ранее, относительно того, что Владимир Мединский в оценках одного фильма использовал выражение «занести в черный список». «Если вдруг какой-то фильм не понравился министру и он говорит, что его надо внести в черный список, то это пугает, – заметил Толстиков. – Давайте осмыслим эту ситуацию. Бывают неуспехи в кино, но это не о черных списках… Вот в Министерстве культуры говорят о том, что они хотят визировать проекты. Если они хотят визировать с идеологических принципов, это цензура. Тогда называйте вещи своими именами: мы хотим ввести цензуру. Если мы хотим рассматривать художественную или экономическую составляющую кино, тогда объясните, почему экспертный совет фонда, куда входит цвет нашего кино, как я считаю, он почему-то плох. Кто будет визировать? Министр с замминистра будут решать?»
Когда директор Фонда кино закончил эту незапланированную и яркую речь, хотелось ему крикнуть «Браво!» – потому что проявился он на фоне прочих игроков отечественной индустрии как человек свободный. В кулуарах сегодня все горазды возмущаться диковатыми проявлениями и инициативами руководителей культурной отрасли, а вот открыто выразить несогласие до Толстикова отважились, по-моему, только сотрудники Государственного института искусствознания.
В пятницу вице-спикер Госдумы от «Единой России» Сергей Железняк внес на рассмотрение депутатов проект закона об установлении в 2013 году квоты на показ в кинотеатрах российских фильмов – таковая должна составлять, по его мнению, не менее 20% от всего объема кинопоказа. Конечно, не факт, что законопроект пройдет, но то, что ему дан ход, несмотря на аргументированные протесты профессионалов кинодела, в очередной раз подтверждает небрежение думских деятелей к общественному мнению.
На прошлой неделе раздали призы российские киноведы и кинокритики. Лучшей, по их мнению, картиной 2012 года стал «Фауст» Александра Сокурова, не только сделанный в 2011-м, но и награжденный тогда же главным призом Венецианского фестиваля. «Белый слон» (так называется приз киноведов и кинокритиков) за режиссуру – также у Сокурова. За лучшую мужскую роль второго плана – у исполнителя роли Мефистофеля Антона Адасинского. За сценарии к «Фаусту» и «Орде» Андрея Прошкина награжден драматург Юрий Арабов. Ни в одной номинации не стали лауреатами представители «Дирижера» Павла Лунгина, «Белого Тигра» Карена Шахназарова (кстати, в субботу стало известно, что фильм Шахназарова выбыл из оскаровского соревнования за звание лучшего фильма на иностранном языке). Лишь операторским призом (Алишеру Хамидходжаеву) и «Слоном» за лучшую женскую роль второго плана (Ольге Лапшиной) отмечен фильм Василия Сигарева «Жить». Балабанову за фильм «Я тоже хочу» дали свой специально учрежденный приз «Голос» молодые кинокритики. Расклад странный и более чем спорный. Увы, все меньше приходится ориентироваться на такие вот отметки, проставленные по сумме мнений членов гильдии.
Дарья Гармоненко 
