Григорий Заславский Смерть Людмилы Гурченко – кажется, первый в новейшей истории случай, когда телевизионные каналы перестроились, можно сказать, в один миг, не прошло и часа, а на Первом уже шел фильм Андрея Малахова, в котором более или менее свежие интервью были смонтированы с какими-то архивными ее появлениями на публике. Включил радио – «Вести» уже вели прямой диалог со слушателями, вспоминая Гурченко.
На следующий день, не изменяя себе, НТВ показало дочь Гурченко. Немолодая женщина, мало похожая на свою подтянутую мать, рассказывала, как не были они дружны... Муж Гурченко, продюсер Сергей Сенин, не зря накануне фактически винил желтую прессу в том, что этот день они приближали, как могли: «У парадного беспробудно дежурили репортеры желтой прессы. Они успели проинтервьюировать всех соседей и теперь охотились за сенсационными фото...».
Может, и субботнюю панихиду отменили, чтоб не давать лишнюю пищу «им»? Я проезжал с утра по Садовому – метров за двести до поворота на Большую Никитскую, к ЦДЛ, выстроилась уже очередь с цветами.
В субботу снимался в очередном выпуске программы «Контекст», спорил об «Архнадзоре» с одним из координаторов движения, москвоведом Константином Михайловым, в основном, как всегда, про «Геликон-оперу». Далась она им! Театр Гонзаго – под угрозой, усадьба Останкино, но нет, они уперлись на этом месте, превращая усадьбу Шаховских–Глебовых–Стрешневых в Дом Павлова. Говорят: для нас закон – выше всего. И тут же утверждают, что в указ президента 95-го года, по которому здание театра не включено в список памятников, вкралась опечатка. Говорят, в охранной зоне строить нельзя, ничего и никак. А когда приводишь им пример – только что отстроенной украинской харчевни на том самом Боровицком холме, говорят: харчевня не закрывает исторические виды...
На Малой Никитской на задах особняка князей Васильчиковых выросло огромное офисное здание, в Александровском саду в Кремлевской стене прорубили оконце, надстроили козырек (за забором, но защитники старины в иных случаях и на крышу забирались, чтобы припечатать вандалов)... Молчит «Архнадзор»! Люди все честные – я имею в виду лидеров «Архнадзора», за хорошее дело стоят, а вот все крепнет и крепнет во мне убеждение, что с театром у них – какой-то неведомый заказ, уж больно странная, избирательная у них в данном вопросе принципиальность.
В четверг в «Культуре» вышло интервью Александра Калягина. Довольно точно, то есть я согласен тут с ним, он комментирует идею Василия Бархатова о том, что надо помогать молодым в директивном порядке, выделять им квоты: «Они не успевают окончить институты, а уже имеют приглашения ставить не где-то в захолустье, а в столичных театрах. Сколько лет работал Гинкас в Красноярске? А его ученица, только окончив институт, сразу же ставит у него в театре спектакль и уже номинируется на премию «Золотая маска». Только очень недалекие люди могут считать, что старики мешают двигаться театру. Ну уберем старых, оставим здания – и что, тут же их все заполним новыми дарованиями? Не будет так! Все это пустые разговоры». Предлагает: помогать надо «не абстрактно молодым, а выпускникам театральных вузов. И не из выделенного крохотного бюджета финансировать эти постановки, а на специальные гранты».
И рассказывает о том, о чем в Москве еще не слышали, я во всяком случае: «В директиве, разосланной провинциальным театрам, место главного режиссера – третье после директора и даже после главного администратора, и зарплата у него вдвое меньше... А от этого человека зависит, каким будет театр». Кошмар и ужас.
Дарья Гармоненко