Наталья Меликова На прошлой неделе президент Египта Хосни Мубарак пошутил, что Дмитрий Медведев и Владимир Путин мало чем даже внешне отличаются друг от друга. Но уходящий глава России счел нужным подчеркнуть – у его преемника «будет свой собственный стиль».
Когда Путин только пришел в Кремль, многие в России и за рубежом пытались предугадать, каким будет его стиль управления огромной страной. Стратегия Медведева вызывает не меньший интерес. Кем будет избранный глава государства – младшим партнером нового премьера или самостоятельной фигурой? Достаточно ли у него воли к победе для решения сложнейших задач или решать их по-прежнему будет Путин?
Первые ответы на вопрос «who is mr. Putin?» мы получили после событий в Дагестане, его полетов в Чечню, а также выхода книги «От первого лица». На минувшей неделе было опубликовано интервью Медведева британской Financial Times, а также отрывки из готовящейся к изданию книги Николая Сванидзе об избранном президенте России. Заметим, что подобный труд был подготовлен одним из военных журналистов и о другом возможном преемнике Сергее Иванове.
Мы можем многое понять о главе государства и о его будущих действиях по тому, как он отвечает на вопрос «Почему и при каких обстоятельствах я решил стать президентом?». Здесь нет места фальши. В книге «От первого лица» Путин откровенно рассказал о сложном разговоре с Борисом Ельциным. Будучи и.о. президента, он говорил о своей готовности самостоятельно принимать решения и брать на себя ответственность.
Медведев не может откровенно рассказать о том, как он принимал решение стать президентом, и уж тем более о том, как Путин предложил ему стать преемником. По официальной легенде, он выдвинут политическими партиями. «Когда вы узнали о том, что станете президентом?» – спросили Медведева британские журналисты. «В ночь со 2 на 3 марта», – ответил новый глава России. Ответ в стиле: «Что произошло с подводной лодкой «Курск»? – Она утонула».
Медведев воспринимает новую работу механистично, в его высказываниях не чувствуется драйва. «Это такая функция или, если хотите, миссия», – говорит Медведев о президентстве. Так все-таки что это для него – некий набор обязанностей или избранный глава государства ощущает внутреннюю потребность сделать страну лучше? «Это такая очень сложная работа. Но кто-то ее же должен делать», – объясняет преемник Путина.
В 2000-м Путин подчеркивал, что ради наведения порядка на Северном Кавказе он готов поставить на карту свою политическую карьеру: «это минимальная цена, которую я готов был заплатить». Сегодня, говоря о своей задаче «номер 1» – борьбе с коррупцией, Медведев ни разу не сказал, что готов пожертвовать своей карьерой. Как и о том, что борьба с этим злом – его миссия.
Идем дальше. В начале 2000-го Путина спросили, кто из политических лидеров ему интересен. «Наполеон Бонапарт», – не то в шутку, не то всерьез сказал будущий хозяин Кремля. «А если серьезно?» – уточнили авторы «От первого лица». «Де Голль, наверное. И еще мне нравится Эрхард (Людвиг Эрхард, автор немецкого экономического чуда. – «НГ»)», – заметил Путин. На вопрос британских журналистов о любимом литературном герое Медведев не назвал никого конкретного: «Герой? Наверное, это сложная вещь. Я могу сказать, кого из писателей я люблю в большей степени».
Есть и другие отличия – в длине фраз, в жесткости и открытости высказываний, постановке целей, рассуждениях. Но, наверное, самое главное, Медведев – «первый президент, который по происхождению интеллигент не в первом поколении». И дело тут, конечно, не в образовании, а в философии борьбы и достижения целей, формируемой в детстве. Рассказывая в 2000-м о своем детстве, Путин вспомнил, как с друзьями гонял крыс в подъезде. «Один раз я увидел огромную крысу и начал преследование, пока не загнал ее в угол. Бежать ей было некуда. Тогда она развернулась и бросилась на меня... Там я раз и навсегда понял, что означает фраза «загнать в угол». Какая история из детства предопределила «собственный стиль» Медведева, мы пока не знаем.
Дарья Гармоненко 
