0
10895
Газета Телевидение Интернет-версия

26.10.2007 00:00:00

«Военная тайна» Игоря Прокопенко

Тэги: прокопенко, военная тайна


прокопенко, военная тайна Игорь Прокопенко любит «медленное кино» и прозу Набокова.
Фото Алексея Калужских (НГ-фото)

– Игорь, на РЕН ТВ каждый день показывают документальную «историю» – «чрезвычайную», «секретную», «фантастическую» и т.д. Руководитель всех этих проектов – один человек, вы. Но вы еще и руководитель, автор и ведущий передачи «Военная тайна». Когда все успеваете?

– Не побоюсь сослаться на президента: он тоже один, у него большая страна, но он успевает приглядывать за всем. Это вопрос жизнеспособности структуры. Команды. Документальные фильмы на РЕН ТВ – поток только на первый взгляд, все они жестко разделены по жанрам и не повторяются. К примеру, фильмы Оксаны Барковской «Последний звонок Беслана», «Норд-Ост. Дневник с того света», «Люба-Любочка-Любаша» – это абсолютно авторские работы. А «Военной тайной» я занимаюсь уже 10 лет, это по сю пору живой организм, который менялся и взрослел вместе со мной. Собираюсь запустить еще одну документальную линейку ( рабочее название – «Кино не для всех») – фильмы классиков жанра: Мирошниченко, Манского, Расторгуева, Погребного, Шахвердиева┘ Хочу показать кино, которое бы принесло зрителю духовное и душевное удовольствие, – не все на ТВ измеряется рейтингами. Кстати, когда занялся отбором – выяснилось, что подходящих работ не так и много. Я не готов ставить в линейку арт-хаусное кино, в котором наличествуют депрессивность и мат (пример – «Трансформатор», где несколько пьяных электриков за бутылкой рассуждают про жизнь).

– Насчет рейтинга вы не лукавите?

– Скажу иначе: противоречие между рейтингом и порядочностью на ТВ не носит антагонистического характера. В тех фильмах, которые не являются носителями новомодного жанра «документалки-аморалки», взаимозависимость рейтинга и желтизны не обязательна. Что дает нам возможность работать, не входя в противоречие с собственной совестью, и при этом иметь неплохой рейтинг. Всю жизнь старался делать зрительское кино (кстати, оно приносило и рейтинги, и награды) – я не умею делать кино, которое неинтересно многим. А насчет потока┘ Некоторые работы делаются и два, и три года. И четыре – как «НЛО. Жизнь за колючей проволокой». Мы первые провели серьезное журналистское расследование этой, казалось бы, вполне «желтой» темы. Впрочем, нет «желтых» тем, есть «желтое» исполнение. Работа оказалась настолько неожиданной и резонансной, что по ее материалам заседали комитет по обороне Госдумы, Совет безопасности, было написано открытое письмо в Конгресс США.

– Так понятие нравственного закона внутри тебя у телевизионщиков существует?

– Я не знаю, чем руководствуются те коллеги, которые каждый день показывают маньяков и прочие прелести. Один из наших каналов напоминает мне курицу с отрубленной головой – она бежит, мышцы работают, перо блестит, а головы нет. Потому что при наличии головы такие вещи, как делаются там, делать нельзя. Сумасшедшие рейтинги собирают: насилие, криминал, постельные истории знаменитостей, война и сексуальные патологии, показ которых я лично считаю порнографией. Когда в криминальном репортаже человек с хрипотцой в голосе борется за нравственность – показывая проституток у дороги и как их загоняют в «обезьянник», – это и есть самое настоящее порно. Или – когда врываются с обыском в притон и зрителю кажут полураздетых девиц. Ты попробуй, не демонстрируя «жриц», разобраться с сутенерами и ментами! В семь, в восемь вечера показывают эту порнографию, что, я считаю, необходимо запретить. Если бы я захотел пойти подобным путем – смог бы за полгода взвинтить рейтинг до невероятных высот. Но через какое-то время это перестанет работать – и что тогда?.. Расстрел в прямом эфире? Нельзя зрителя кормить только горьким или только пряным – организм может нормально существовать, лишь когда присутствует весь спектр вкусов.

– Ваша документалистика – всегда на острие событий. В понедельник будет фильм-расследование грузинского журналиста Вахтанга Комахидзе, который был в Тбилиси на митинге оппозиции...

– Да, фильм называется «Грузинский преферанс» и будет показан в цикле «Громкое дело», это наше с Комахидзе совместное расследование загадочной смерти Жвании... Запредельный триллер! Грузия – очень интересная страна для журналистских расследований. Там масса событий происходит по-восточному ярко и с большим количеством безумия на квадратный сантиметр этой замечательной земли. Хочу быть понятым правильно: у меня нет задачи кого-то поддержать или наоборот – я занимаюсь журналистикой и, смею надеяться, делаю это непредвзято. В последнем выпуске «Военной тайны» я рассказал, как грузинский спецназ перешел абхазскую границу, напал на учебный лагерь – убили двух инструкторов, семерых увели с собой. Саакашвили сказал: «Они обезвредили диверсантов, которые хотели сорвать строительство нашей дороги». Нет там никакой дороги! Там только подыматься в горы надо шесть часов┘

– Чем отличается журналистское расследование от обычного?

– Задача следствия – найти убийцу. Задача журналиста – показать явления, нестыковки, тайники души┘ Как только журналист начинает подменять правоохранительные органы и искать убийцу – начинается дилетантизм, с которым много можно дров наломать. Можно оказаться сливным бачком для ложной информации. Можно стать объектом манипуляций. Я в своем фильме о Политковской «Анна. Убить журналиста» не разыскивал заказчиков и исполнителей, а попытался раскрыть внутренние причины, которые ее привели к тому, чем она занималась. Многие считали, что она только борется с властью, – на самом деле она помогала людям. Если бы она боролась, не осталось бы столько людей, воспринявших ее смерть как личную трагедию. Мне кажется, я рассказал о настоящей Политковской.

– Как вы относитесь к модным нынче реконструкциям?

– Неважно. Документальное кино сильно своей достоверностью. То есть реконструкция как прием – ладно бы, но когда она повод для целого фильма – это нонсенс. Реконструкции пришли к нам с Би-би-си, изначально это хорошая идея: скажем, если нужно снять что-то о Куликовской битве. Подчиняясь требованию времени, мы тоже используем реконструкцию, но в кадре обязательно присутствует участник или очевидец события. Плюс документ, плюс хроника.

– Что сейчас в работе?

– «Тайный роман Брежнева» – неизвестная в силу своей секретности история трепетной дружбы Леонида Брежнева и Вилли Брандта. Когда в 71-м году Брандту грозил импичмент, Брежнев отправил миллион марок для подкупа Бундестага. Я нашел человека, который этот миллион возил (западногерманские депутаты, к их чести, его не взяли). А когда у Брандта были нелады с оппозицией, он попросил передать другу Лене, чтобы тот громогласно обозвал его реваншистом и неофашистом. Настоящий политический блокбастер, и ничего не нужно придумывать! Еще я работаю над фильмом под названием «Владимир Набоков. Подлинная жизнь» -мои личные интересы лежат несколько в иной сфере, чем профессиональные... Я и в кино не люблю боевиков и вестернов, а люблю Феллини, Висконти, Бертолуччи, Тарковского – «медленное кино». В литературе люблю – и хорошо знаю – Набокова. Я хочу воспроизвести телевизионными средствами те литературные образы, которые создал Набоков, и посредством их рассказать его биографию. Интегральное извлечение из образов писателя его подлинной биографии – задача сложная, требующая в том числе кропотливой кабинетной работы. Съемки будут проходить в Кембридже (самая пронзительная книга – «Подлинная жизнь – Себастьяна Найта»), в Берлине, в Америке, под Санкт-Петербургом – и еще на какой-то другой планете. На какой – я еще не придумал, потому что самый значительный роман Набокова – это «Ада, или Радости страсти», который он писал не для читателя – для себя и после которого любая проза кажется мне пресной.


Комментарии для элемента не найдены.

Читайте также


В ноябре опросы предприятий показали общую стабильность

В ноябре опросы предприятий показали общую стабильность

Михаил Сергеев

Спад в металлургии и строительстве маскируется надеждами на будущее

0
998
Арипова могут переназначить на пост премьер-министра Узбекистана

Арипова могут переназначить на пост премьер-министра Узбекистана

0
616
КПРФ заступается за царя Ивана Грозного

КПРФ заступается за царя Ивана Грозного

Дарья Гармоненко

Зюганов расширяет фронт борьбы за непрерывность российской истории

0
1201
Смена Шольца на "ястреба" Писториуса создает ФРГ ненужные ей риски

Смена Шольца на "ястреба" Писториуса создает ФРГ ненужные ей риски

Олег Никифоров

Обновленная ядерная доктрина РФ позволяет наносить удары по поставщикам вооружений Киеву

0
1196

Другие новости