0
1370
Газета Телевидение Интернет-версия

07.10.2005 00:00:00

Сванидзе не любит Лимонова и «Наших»

Тэги: сванидзе, телевидение


сванидзе, телевидение Сванидзе считает, что с идеологией нельзя бороться путем ее запрета.
Фото Михаила Циммеринга (НГ-фото)

-Николай Карлович, вас не удивляет, что каналом «Россия» на ТЭФИ выдвинуты ваши «Исторические хроники», а не «Зеркало»?

– Нет, нисколько не удивляет, потому что я знаю, в каком именно жанре на данный момент я могу позволить себе выдвинуться и в каком жанре я сейчас работаю, скажем так, сильно. На данный момент я не считаю программу «Зеркало» оригинальной. Человек в студии – это может быть интересный или неинтересный собеседник, но, на мой взгляд, сегодня я не вправе с программой «Зеркало» претендовать на профессиональный журналистский приз.

– То есть вы делаете «Зеркало» левой ногой, а для души – «Исторические хроники»?

– Нет, я не делаю ее левой ногой, просто объективно сейчас эта программа ничего нового творчески и профессионально в себе не несет. За что ей давать ТЭФИ-то? За то, что у меня собеседник попался интересный? Ну я это делал еще в передаче «Подробности» 10 лет назад. Такие программы – вечные, они всегда были и всегда будут. Что же касается «Исторических хроник», с которыми канал меня выдвинул, то я считаю, что это реально новое слово, во всяком случае – в российской документалистике, и объективно она вправе претендовать на любой журналистский приз.

– На втором канале две похожие по жанру программы – «Зеркало» и «Вести. Подробности» Дмитрия Киселева. Может быть, стоит от одной отказаться?

– Да вообще все разговорные программы близки по жанру. Тогда давайте вообще все разговорные программы закроем, оставив одну, а то чего множить говорильню?

– А может быть, вы просто устали от государственной информации?

– Это смотря какая информация, хотя, бывает, иногда от нее устаешь.

– Дмитрий Киселев мне в свое время сказал, что он пришел на канал, чтобы в том числе бороться с угрозой оранжевой революции в России.

– Вы знаете, я уже настолько давно на канале и со стольким количеством вещей боролся и продолжаю бороться... Например, в 1991 году я пришел бороться с советской властью. Что же касается оранжевой революции, то, собственно говоря, революция – это всегда резкий переход к чему-то новому и более прогрессивному. А то, что произошло на Украине, я считаю просто передачей власти от одной политической группировки к другой. Бороться с оранжевой революцией в России не входит в мои намерения по одной простой причине: России не угрожает оранжевая революция.

– Как вы себя позиционируете на канале? Вы ощущаете себя главным историком «России»?

– Я себя позиционирую как Николая Сванидзе. Иногда, в зависимости от моего настроения и от объективной реальности, на первый план для меня выходит актуальная политическая журналистика. А иногда, как сейчас, – историческая документалистика. Потому что это интересно и людям, и стране, и в первую очередь мне самому. И на это сейчас уходит львиная доля моего времени и энтузиазма. А завтра или послезавтра утром может быть снова по-другому. Когда я делал карьеру на телевидении 15 лет назад, мне еще могла прийти в голову мысль о моем позиционировании, но с тех пор я никогда над этим не задумывался и сейчас не думаю.

– Недавно прошел ваш документальный фильм «Цыпленок жареный» об экстремистских организациях, в первую очередь о национал-большевистской партии Лимонова. Это был заказ или вы поняли, что такая опасность грозит нашей стране?

– Знаете, я по заказу не работаю, поэтому, когда мне что-то представляется интересным, я это делаю. Да, есть такая опасность, и, на мой взгляд, она заключается во влиянии на молодых людей, в том числе достаточно грамотных и образованных, радикальной, а иногда и экстремистской идеологии. В данном случае нацистско-большевистской. Мне представляется опасным заигрывание с такого рода идеологией. Я этим занимаюсь как историк, а в данном случае занялся как политический журналист. Многие люди, которых я считаю приличными, считают для себя незазорным общаться и тусоваться с Лимоновым. На мой взгляд, это должно вызывать брезгливость.

– Вы призываете к запрету НБП?

– Нет, ни к каким запретам я не призываю. Я вообще не считаю, что с идеологией можно бороться путем запретов. Я противник запретов. Запрещать надо насилие, то, что выходит за рамки закона. А с идеологией надо бороться идеологией же.

– Говоря об экстремизме с чертами фашизма, что это, на ваш взгляд, такое?

– Это очень подвижная идеология, и в каждой стране она принимает свои формы. То, что мы, например, называем германским фашизмом, это национал-социализм. Характерно, кстати, само по себе это название – и левым и правым. Между прочим, у меня в фильме писатель Василий Аксенов напомнил, что первоначальное, раннее название национал-социалистической рабочей партии Германии – национал-большевистская партия.

– Насколько я помню, с момента своего создания Антоном Дрекслером осенью 1918 года она называлась Немецкой рабочей партией. НСДАП она стала уже при Гитлере, 20 февраля 1920 года.

– В какой-то момент она называлась национал-большевистской партией. И это интересно, потому что нацисты очень много взяли вначале из ленинского опыта, а потом уже сталинского. Между двумя режимами, гитлеровским и сталинским, был очень серьезный обмен опытом, поэтому я считаю, что название лимоновской партии – очень неоригинальное. Но я боюсь, что оно отражает позиции части наших молодых людей, это опасно, поэтому от этого нужно отучать. А Лимонов на это натаскивает, уже доведя до тюрьмы часть ребят, которые за ним пошли, поломал им судьбы и может сломать их другим. Он сам по себе мне неинтересен. Я никогда не был его поклонником как писателя, но он человек, безусловно, способный. Но он писатель, пока он пишет книжки, а когда он выводит молодых людей на улицы – он уже не писатель. Он очень опасный человек.

– Мятежник?

– Нет, дело не в том, мятежник он или бунтовщик. Это все ерунда, детский лепет. Он не для власти опасен, а для общества. Это гапоновская дорожка.

– А с другой стороны, куда выходить оппозиции, которая загнана в угол и практически лишена слова на том же телевидении, кроме как на улицы, чтобы ее услышали?

– Почему лишена слова? Телевидение достаточно неоднородно. Есть каналы, куда при желании может попасть Лимонов. Я его к себе не позову, и не потому, что мне это кто-то запретил. Но есть многочисленные радиоканалы, которые это сделают, наконец, имеются газеты и журналы.

– Кроме одного раза на REN TV, я Лимонова больше нигде не видел.

– Ну вот вам, пожалуйста! Этого вполне достаточно. Вообще несомненно, что в последние годы произошло ужесточение цензуры, в том числе и политической. Но ужесточение цензуры – это не оправдание экстремизма.

– А может быть, тогда стоит снять фильм и о «Наших», единообразные колонны коих чеканным строем регулярно маршируют по Москве, а молодые представители готовятся в будущем взять власть?

– Вы знаете, я не сторонник того, что если о тех, то надо и об этих. «Наши» не выходят под нацистским флагом, на котором вместо свастики изображены серп и молот, и пока не отличаются экстремизмом. «Наши» у меня на данный момент никакой симпатии не вызывают. Я вообще не люблю массовых сборищ, когда молодежь куда-то ведут или загоняют. Это напоминает мне комсомол, с которым в нашей истории, как и с Коммунистической партией, не связано ничего хорошего. Поэтому я присматриваюсь к «Нашим». Не исключено, что в какой-то момент они меня возбудят на создание аналогичного документального фильма. Но я приму это решение без подсказки.


Комментарии для элемента не найдены.

Читайте также


Верховный суд не рекомендует завышенные компенсации

Верховный суд не рекомендует завышенные компенсации

Екатерина Трифонова

Госказну защитят от претензий отдельных граждан в интересах всей страны

0
1709
Народному референдуму КПРФ начали препятствовать

Народному референдуму КПРФ начали препятствовать

Дарья Гармоненко

Попытка использовать госТВ для пропаганды уличных акций вызывает реакцию властей

0
1868
Инициатива поднять предельный возраст для молодежи в России с 35 до 40 лет встретила одобрительное отношение у 36% россиян

Инициатива поднять предельный возраст для молодежи в России с 35 до 40 лет встретила одобрительное отношение у 36% россиян

0
1308
Московские мусульмане уступили петербургским единоверцам

Московские мусульмане уступили петербургским единоверцам

Андрей Мельников

В Северной столице Ураза-байрам собрал большее число прихожан

0
1863

Другие новости