Сергей Варшавчик
Шендерович смотрит 'Вести' максимум 15 секунд.
Фото Артема Чернова (НГ-фото)
-Виктор Анатольевич, на следующей неделе, 27 сентября, президент будет общаться посредством телевидения с народом. Как вы думаете, о чем он будет говорить?
═
– Да все о том же. О борьбе с мировым терроризмом, о новом курсе в экономике, о нерадивых боярах, которые мешают доброму царю-батюшке сделать народ счастливым...
═
– Какова, на ваш взгляд, роль телевидения во всем этом процессе?
═
– Прискорбная. Телевидение-то (не первый год и вполне успешно) и втюхивает народу мысль, что наша последняя надежа – это Владимир Владимирович, и если не он, то все пойдет прахом. При всех отвратительных эскападах ельцинского периода, тем не менее ни одной секунды не было песни про надежу-царя Бориса Николаевича. И ходили люди на митинги с лозунгами «Банду Ельцина под суд!», и ничего с ними не случалось. И тех, кто спонсировал оппозицию, не сажали в тюрьму. А сейчас политическое поле вытоптано абсолютно. И проблема не в том, что рейтинг у Путина высокий (он у него падает помаленьку), а в том, что у всех остальных он затоптан в ноль. И ситуация эта вполне рукотворная.
═
– В свое время Лесин, будучи министром печати, говорил о том, что у нас всегда есть одна хорошая новость – это президент.
═
– Ну да. А еще не так давно я смотрел в клубе документального кино фильм Лени Рифеншталь «Триумф воли» – про VI съезд НСДАП. Там есть дивная речь Геббельса: «Мы, – говорит, – требуем от журналистов одного – правды! Правды о новой Германии!» На этих словах в зале раздался нервный смех, имевший отношение явно не к нацистским временам.
═
– Чего вам не хватает на нынешнем телевидении?
═
– Многого не хватает – и много лишнего, на мой вкус. Не хватает нормального информационного вещания. А лишнее – это попса, от которой давно вытошнило и продолжает тошнить. Мы живем в стране, которая слушает Катю Лель, смеется шуткам Петросяна и выбирает «Единую Россию». К сожалению, это взаимосвязанные вещи.
═
– Я слышал шутку, что по количеству отведенного времени на телевидении складывается ощущение, что президентом России является Петросян.
═
– Дело не в Петросяне, а в некоей симптоматике. Я абсолютно убежден, что во всех случаях политику диктует одна и та же попсовая аудитория. Нашу власть отчасти как раз оправдывает то обстоятельство, что она соответствует чудовищному вкусу сограждан. Но демократия как раз и отличается от прочих систем правами, которыми пользуется меньшинство.
═
– Как вы оцениваете новые итоговые программы? Например, на НТВ в программе «Большая политика» собирается подводить итоги Глеб Павловский.
═
– Ну, это изначально не имеет отношения к журналистике. Это очередной кремлевский проект по промывке мозгов – для тех, кто не хавает патриотические истерики Леонтьева, в их меню имеется Глеб Олегович┘ Кому охота, пускай питается этим... По моему же скромному мнению, Павловскому после истории с украинскими выборами надо учиться делать харакири, а не идти в телезвезды.
═
– Вам он неинтересен даже как писателю-сатирику?
═
– Понимаете какая штука, я вообще не думаю, что Павловский – это предмет для пространного комментария.
═
– Откуда вы узнаете новости?
═
– Если я хочу узнать, что случилось в стране на самом деле, иду в интернет. Когда у меня мизантропическое настроение и хочется немного позаниматься мазохизмом, смотрю «Время» или «Вести». Обычно хватает секунд пятнадцати, чтобы убедиться, что у прекрасной маркизы по-прежнему все хорошо┘ В прошлом веке мы смотрели «Время» с той же целью – не для того, чтобы узнать, что произошло на самом деле, а чтобы понять, какова на сегодня линия партии.
═
– А разве вам, как ведущему программы «Плавленый сырок» на «Эхе Москвы», не интересно узнать, кто, что, где и как сказал на федеральных каналах?
═
– У меня для этого есть редактор.
═
– То есть его вам не жалко?
═
– Как не жалко! Но уж такая у человека доля┘
═
– Но вам же надо быть в курсе всех подоплек┘
═
– Необязательно: я же не политолог – я публицист! Это совершенно разные профессии. Политолог пытается приподнять кремлевский ковер, под которым грызутся эти бульдоги – и прокомментировать схватку. А публицист говорит о вреде подковерной политической жизни вообще. Кроме того, как раз об этих бульдожьих подробностях в программе «Время» мне не расскажут. Это как раз можно почерпнуть из интернета.
═
– Иными словами, нельзя сказать, что вы смотрите телевизор до потери пульта?
═
– Я смотрю по телевизору в основном спортсменов и животных. Почти все остальное, повторюсь, черпаю из интернета.
═
– Кстати, про спортсменов. То, что вы их посматриваете, косвенно подтверждает слова Олега Добродеева о том, что канал «Спорт» создан прежде всего для успокоения нервов наших сограждан.
═
– Тут вспоминается фраза из «Мертвого сезона»: «Пока у них есть футбол, у нас не будет революции». Правда, там имелся в виду английский футбол (смеется).
═
– За последнее обозримое время на нынешнем ТВ кто-то вас поразил или удивил, кроме программы «Розыгрыш» на Первом канале?
═
– Нет, они-то как раз сделали то, что обещали: разыграли. А удивил разве что только мой бывший коллега Владимир Соловьев – доверчивостью. Кто-то ему сказал, что он писатель, а Володя поверил. Что же касается собственно телевизионных работников, то они работают в меру своего представления о профессии. Хотя, конечно, когда на бывшем родном канале НТВ я вижу бойких мальчиков из программы «Криминал» с их фильмами про «предоплату террора», то мои представления о возможностях профессии расширяются┘
═
– Если бы вам поступило приглашение от одного из каналов делать свою программу, аналог «Итого» или «Кукол», вы бы приняли такое приглашение?
═
– Что-то вы расфантазировались. На территории Российской Федерации такого канала нет и при нынешнем президенте быть не может.
═
– Вы в черных списках?
═
– Разумеется. Мне об этом было сказано прямым текстом.
═
– Кем?
═
– Как писал Сталин Рузвельту, «наши информаторы – скромные люди». Но поверьте, вполне осведомленные. Мне было прямо сказано, что судьба и НТВ, и ТВС в значительной степени была решена после моих программ: «Крошки Цахеса» в «Куклах» на НТВ и «норд-остовской программы» на ТВС.
═
– А вы не преувеличиваете степень влияния личной неприязни одного высокопоставленного зрителя на судьбу отдельных передач и целых каналов?
═
– Увы. И запредельные возможности этого телезрителя – очень паршивый симптом для страны. Что же до меня, то я телевидением не болен: могу там работать, могу не работать... Вот, книжки пишу, на «Эхе» разговариваю┘ Но возвращение сатиры на федеральный экран как положительная симптоматика для страны – другое дело┘
═
– То есть вы будете оселком, на котором проверится ситуация в стране?
═
– Дело не во мне! Просто в странах, где нельзя безболезненно и остро критиковать главу государства, быстро становится худо не только для оппозиционеров. У меня нет персональной мании величия, но я очень высоко ценю возможности жанра. И если вы увидите в телевизоре меня – не с анекдотами или в программе «Розыгрыш», а в чем-то резко политизированном вроде «Бесплатного сыра», это, несомненно, будет означать, что что-то в России меняется, и довольно серьезно.
