Чемодан, вокзал, шаверма. Повесть о том, как питерские депутаты отстаивают традиционные ценности

Буду краток. В Древней Греции шаурму называли амброзией. Шаурма – это же пища богов, дающая богам молодость и бессмертие. Но это в Греции. А вот в Питере, поговаривают, шаурму называют шавермой. Вот петербургский муниципальный депутат Артемий Галицын и предложил выдворять из Петербурга в Москву тех владельцев кафе, которые предлагают посетителям шаурму, а не традиционную, как он считает, питерскую шаверму. Никаких компромиссов, поясняет свое решение депутат, – поребрик, парадная, шаверма. Звучит как знаменитое «Чемодан, вокзал, Россия». Хотя если изменить порядок слов, то все не так страшно. Лучше всего, я думаю, так: шаверма, поребрик, парадное. Ну то есть взял шавермы, присел на поребрик, съел ее и пошел блевать в парадное.

С другой стороны, я не уверен, что шаурма, пардон, шаверма вообще исконно русское блюдо. О Древней Греции умолчим, но ведь эта пища богов – это что-то арабское. Вспоминается анекдот, популярный еще в среде декабристов (или других каких нацпредателей, неважно). Итак, США, сухой закон, очередь за одеколоном. Грязный алкаш говорит по мобильнику. Или тогда еще мобильников не было? Ну, в Америке, наверное, были. Так вот, алкаш говорит по мобиле. Лопочет не по-английски. За ним стоит интеллигентный мужчина, коренной американец, патриот и член Республиканской партии. Что он делает в очереди за одеколоном? Ну, видимо, на свадьбу берет, гостям. Так вот, патриот делает замечание забулдыге. Сэр, говорит патриот, вы теперь в Америке, извольте говорить по-английски. Если хотите говорить по-мексикански – уезжайте в свою Мексику. На что бухарик отвечает. Я, отвечает бухарик, говорю на языке индейцев чероки, а вы, если хотите говорить по-английски – уезжайте в свою Англию.

И то верно. А то ишь.