Брошка с "блошки"

Многим посетителям блошиных рынков нравится просто ходить между рядов, прикасаться к вещам, прошедшим через десятилетия. Фото Алексея Калужских (НГ-фото)

Блошиные рынки донской столицы снова стали оживать. На тротуарах на Газетном можно купить всякую всячину – от курносых лаковых туфлей до поржавевшей булавки. Продавцы, а это в основном старики, особо не торгуются, им бы продать, хотя бы за копейки. Покупателей на этом стихийном рынке, который время от времени прикрывают, зачастую немного. Многие заглядывают сюда по пути на Центральный рынок. Но для Ани Черниковой (фамилия изменена), по ее словам, блошиные рынки стали смыслом ее жизни.

Жизнь не баловала Анну Черникову высокими зарплатами. К тому же муж ушел к другой женщине, когда двое детей ходили еще в садик. Все, на что хватало, это на килограмм мяса в неделю да на дешевые вещи с «китайского» рынка. А ей хотелось жить не хуже других.

«Все началось с покупки старинной броши с натуральным жемчугом невероятной красоты, которую я купила почти даром, потому что в ней не хватало одной жемчужины, – вспоминает Анна. – Это было накануне Нового года. Так что на праздничное торжество свою скромненькую кофточку я украсила брошью. И каково было мое удивление, когда это украшение заметили все коллеги, в том числе и высокопарный начальник. Пришлось сказать, что брошь досталась в наследство от бабушки. Ведь не скажешь, что с «блошки».

По словам женщины, именно с той вечеринки на нее перестали смотреть как на бедную и несчастную женщину. И это придало ей силы.

«Я подумала, что с помощью блошиного рынка смогут хоть как-то украсить свою жизнь, – говорит Аня. – Хожу туда постоянно, присматриваюсь. Если что-то понравилось и притом задешево, покупаю. Но не абы чего, а то, что необходимо».

У Черниковой уютная квартира в крепком доме дореволюционной постройки, которую она обменяла на «хрущевку». Квартира была убитой, и понадобилось немало времени, чтобы привести ее в порядок. В просторной прихожей в массивной раме висит картина «под Ренуара» («Портрет Жюли Мане») – девушка с кошечкой на руках. Лет 80–100 назад картину, по всей видимости, написал кто-то из начинающих художников. Анна же ее купила год назад у старушки на блошином рынке всего за тысячу.

«Удивилась, что так дешево, – рассказывает Анна. – Но, видимо, старушка хотела отдать картину в хорошие руки, как нередко отдают по объявлению тех же котят. Жаловалась, что у нее никого не осталось, дескать, вот умрет, и все, что есть в ее доме, выбросят на свалку».

Квартира Анны пропитана какой-то особой атмосферой таинственности, где каждую вещь хочется потрогать руками: изогнутые венские стулья на кухне, какие были в 20-х годах прошлого столетия, в шкафу – резные вазочки, рюмочки с золотистой каймой, фарфоровый китайский сервиз, в зале – небольшой круглый столик на резной ножке, в спальне – кровать под домотканым покрывалом, статуэтки, подсвечники… Даже хрустальные люстры и бра советских времен Анна купила на «блошке», отдав за все (две люстры и три бра) в общей сложности около 5 тыс. руб. А на полу – ковры, за которыми в советские времена выстаивали длинные очереди, становясь с вечера. Теперь же знаменитый шерстяной ковер «Русская красавица», мягкий и теплый, мечта всех женщин времен СССР, можно купить на «блошке» задешево. Один Анна купила за 800 руб., два других – по 1 тыс. руб.

«Мне не стыдно приглашать в дом гостей, даже из числа, как говорится, зажиточных, – рассказывает Анна. – На стол стелю старинную вышитую скатерть, выставляю посуду с клеймом Дулевского фарфорового завода, изготовленную в 50-х. Меня радует, что моя квартира с налетом старины вызывает живой интерес у гостей, тем более что все достается, как говорится, малой кровью».

Известной барахолкой Ростова-на-Дону является рынок на Станиславского. Антикварные статуэтки, бижутерия, предметы старинной посуды и многое другое. Здесь же расположилась и лавка ценителя старины Тамары Бобриковой. Повсюду раритетные вещицы. Фотоаппараты «Зенит», дореволюционный фарфор и украшения, подсвечники и увесистые рамы, трюмо до потолка, повсюду вещи, вещи…

В лавке ростовской любительницы старины Тамары Бобриковой повсюду раритетные вещи. Фото автора

«Стоимость вещи зависит от их состояния. Это может быть и 10 руб., и 1,5 тыс. руб., – рассказывает Тамара. – Смотря по тому, как дорого мне эта вещь досталась. Делаю ставку на уникальность – за нее покупатели и платят».

«У каждой старинной вещи своя история, – считает Бобрикова. – Однажды я бежала мимо «блошки», что в парке Горького, увидела изящную серебряную сережку в виде люстры. Явно единичная вещь – на обратной стороне сережки рядом с пробой стояла подпись ювелира «Б.Ю.». И хотя я ее выставила на витрину, сомневалась – продавать или нет? Уж очень понравилась мне эта серьга. Это было накануне Рождества, под самое закрытие заходит девушка и обращает внимание именно на эту сережку. Выясняется, что это внучка знаменитого ювелира Булата Юлдашева, а сережки в виде люстрочек – его подарок жене. Одна затерялась в военные годы, и вот, спустя столько лет, нашла свою хозяйку. Как оказалось, это было то малое, что осталось у потомков Юлдашева. Чем не рождественская история…»

По наблюдениям Тамары, есть немало людей, которым просто нравится ходить по блошиным рынкам, даже если они не собираются ничего покупать. Им приятно прикасаться к предметам, прошедшим через десятилетия – и даже столетия. Для них это как терапия.

«Блошиный рынок будет всегда. Ведь куда податься пенсионерам, пожилым, немощным людям? Это их единственное место, где можно что-то продать, чтобы купить продукты, – считает ростовчанка Валентина Дуднева. – А нам – купить эти вещи. Ведь приобретенные на барахолке вещи подчас могут оказаться бесценными как в прямом, так и в переносном смысле. У меня лично немало вещей, купленных именно на «блошке», в том числе и патефон. Я часто завожу старинный патефон со старинными виниловыми пластинками и слушаю чарующие голоса Петра Лещенко, Леонида Утесова… Разве это не чудо?»