Это не карнавал. Обычные баварские дамы. Фото Reuters
В общем, город гениев и злодеев, что неизменно рождает вопрос, которым терзались многие: как мог этот просвещенный талантливый народ купиться на посулы кучки негодяев? Этим вопросом можно, конечно, задаваться в любом другом немецком городе. Но все же именно в Мюнхене находилась та самая пивная «Хофбройхаус», где собирались нацисты, где рождалась их партия. Этой теме посвящены тонны книг, и ответ, в общем-то, известен. Но мне хотелось понять это не только умом, но и, что называется, «почувствовать кожей».
И я почувствовал. Конечно, знал, что во время войны тот самый исторический дом «Хофбройхауса» был разрушен. Однако 13 лет спустя было восстановлено не только само здание, но и, похоже, царившая в нем атмосфера. Может, это только мое воображение, но сдвинутые столы на несколько тысяч человек; реки пива, которое здесь принято пить литровыми кружками, спонтанные застольные песни – все это создает атмосферу единения, некоего пьянящего братства.
Я не хочу сказать, что пивные залы непременно рождают нацизм. Но что-то есть в «Хофбройхаусе», что толкает людей к некоей сплоченности на каком-то низовом уровне. Такой бывает спайка футбольных фанатов, байкеров, единение толпы. В 1920 году обстоятельства сложились так, что это место сплотило нацистов.
Забавно, что в свое время это место полюбилось не только будущему фюреру Германии. Во время своей первой эмиграции сюда часто захаживал и будущий вождь социалистической революции в России. Пивную восторженно описывала Крупская в своих письмах подруге. Гипотетически Ленин и Гитлер могли бы встретиться в «Хофбройхаусе», если бы их не разделяли 10 лет.
…Я в одном хорошо понимаю и Ленина и Гитлера: пиво в Баварии действительно замечательное. И только там я видел, чтобы с него начинался день. Пиво с утра – для меня это всегда было уже через край. Пока не попробовал сам. Хотя к этому нашу компанию привело гастрономическое любопытство – хотели попробовать знаменитые мюнхенские колбаски, кто-то называет их сосисками, хотя они и величиной с хорошие сардельки.
Получилось не сразу. Оказывается, в Баварии белые колбаски подают только до полудня – традиция, имеющая рациональное объяснение. Белые колбаски появились в Баварии полтора века назад, а холодильники значительно позже. Так вот, в «дохолодильные» времена этот деликатес ели в первой половине дня, чтобы он не испортился к вечеру.
Как бы то ни было, на следующее утро мы решили попытку повторить за завтраком в одном из ближайших ресторанов. И были поражены тем, что почти за всеми соседними столиками люди ели те самые колбаски и… пили пиво. Молодые и пожилые, дедушки и бабушки – все! В 9 утра в приличном ресторане! Впрочем, то мог быть выходной день.
Мягкие, почти воздушные колбаски как-то особенно нежно ложились на глоток пива... В общем, не пропустите удовольствия. Как не упускали его будущие вожди нацизма в Германии и большевизма в России.
Кстати, пребывание Ленина не прошло для Мюнхена бесследно. В апреле 1919 года там была провозглашена Баварская Советская Республика. Правда, Советы просуществовали там меньше месяца. Отряды добровольцев – часть этих отрядов впоследствии примкнула к нацистам – без труда разгромили коммунистов.
На этом удача от Мюнхена отвернулась. Спустя четыре года городу пришлось пережить неудавшийся «пивной путч» Гитлера. А в 1934 году, вскоре после уже законного прихода Гитлера к власти, именно там имели место события, получившие название «Ночь длинных ножей». Впрочем, для рядовых жителей эта ночь прошла незаметно. Тогда начинающий канцлер очень ловко расправился с политическими противниками среди штурмовиков.
Мюнхен вошел в историю и как место, где будущие западные союзники по антигитлеровской коалиции подписали с Гитлером позорное соглашение, ускорившее начало Второй мировой войны.
Вот примерно с такими знаниями и ощущениями я приехал в Мюнхен. И увидел… красивый, элегантный и очень уютный город с флером европейской старины. И уж точно невозможно было предположить, что во время войны чуть ли ни две трети города было разрушено, что многое из того, что, казалось, стоит здесь веками, – это восстановленная старина.
Но вот что бросилось мне в глаза: в ряде случаев в старые здания, не представляющие особой художественной ценности или вовсе безликие, были вписаны элементы современного архитектурного дизайна, вроде стеклянных вставок с хромированными клепками и кронштейнами. Казалось бы, несочетаемые стили, полная эклектика, архитектурный балаган – некоторые поначалу это так и называли. Однако же получился интересный микс, город не потерял очарование старины и в то же время получил дыхание дня сегодняшнего.
 |
| Какие идеи витают в знаменитой пивной на излете 2013 года? Фото Reuters |
…Если бы я говорил по-немецки, то, конечно, заметил бы, что баварцы говорят на своем диалекте, заметно отличающемся от того, как говорят в других германских городах. И уж точно это не тот грубый, отрывистый, если не сказать лающий язык, которым у нас пародируют немцев. Как мне объяснили, такие пародии, возможно, и уместны, но только в отношении жителей Пруссии и ее столицы Берлина. Кстати, Гитлер – я нахожу это особенно интересным – говорил с мягким австрийским диалектом и тоже не лаял, как собака.
Ведь это только для нас, непросвещенных иностранцев, все жители Германии – просто немцы. Более продвинутые из нас различают в немцах баварцев и пруссаков.
Отличие – это, видимо, центральное слово в сознании баварцев. Местная публика любит подчеркивать свое отличие, свою особость не только в языке. Эта особость и в кухне, и в образе жизни, и в характере. Во всей Германии, как я узнал позже, баварцы ассоциируются с понятиями стабильности, спокойствия и довольства. В мире бушуют страсти, но баварцу – «alles Wurst» – дословно «Все колбаса!», а по смыслу: «Слава богу, у нас тут все спокойно». В этом выражении слышится историческая обособленность Баварии. Эта земля окончательно вошла в состав единой Германии только в 1918 году.
Но конечно, туристу под силу заметить только внешние особенности баварцев, вроде национальных костюмов. Вспомните: шорты с лямками, войлочные куртки и особые шляпы, украшенные кистью из волос серны. В «Хофбройхаусе», кстати, часть публики была именно в таких костюмах. В отличие от нас, где сарафаны, косоворотки и картузы мы видим лишь на фольклорных представлениях, в Баварии люди наряжаются в национальные костюмы в обычной жизни. В наши дни их надевают обычно по праздникам, а когда-то это была повседневная одежда охотников.
Свое отличие удивительным образом Бавария проявила даже в экономике. Исторически аграрная Бавария всегда была периферией Европы, периферией немецкого государства. Но послевоенный раздел побежденной Германии неожиданно придал Баварии мощный импульс развития. В результате, минуя эпоху тяжелой промышленности, она сразу махнула в век высоких технологий. Сегодня Бавария – лидер немецкой экономики. Ее экономика превосходит возможности Швеции или Бельгии.
У меня не было возможности увидеть другую Баварию за пределами Мюнхена. За одним, правда, исключением: мы побывали в очаровательной альпийской деревушке довольно высоко в горах. Впервые в жизни я видел дома с нарисованными на внешних стенах картинами. По большей части это были библейские сюжеты, но встречались и бытовые темы. Впечатление ошеломляющее, на грани ирреального – словно вы попадаете в сказку или игрушечную деревушку. Где-то я потом вычитал, что разрисовывать стены альпийцы стали из зависти к соседям по другую сторону Альп на итальянской территории. Итальянцы украшали деревни статуями святых, а вот для баварцев это было не по карману. Зато рисовать на стенах они могли сколько душе угодно.
Как много раз доказывала история, вдохновение порой бывает не менее прекрасно, чем то, что можно купить за деньги.
Михаил Сергеев 
